САТИРА

САТИРА (латинское satira), 1) способ проявления комического в искусстве: уничтожающее осмеяние явлений, которые представляются автору порочными. Сила сатиры зависит от социально-нравственной значимости позиции сатирика, от тональности комических средств (ирония, сарказм, гипербола, гротеск, алогизм, пародия и др.). Сатира возникает в народной "смеховой" культуре, а затем проникает в театр и литературу (комедия,"мениппова сатира"), публицистику (памфлет, фельетон), изобразительное искусство (карикатура, шарж), эстраду, кино, телевидение и др. Сатирическими могут быть и целое произведение, и отдельные образы, ситуации, эпизоды. Классики сатиры: Мольер, Дж. Свифт, М.Е. Салтыков-Щедрин, Ф. Гойя, О. Домье. 2) В древнеримской литературе и связанных с ней традициях особый жанр лирики, осмеивающий политические, общественные и литературные нравы (Ювенал).

САТИРА - поэтическое обличение текущей действительности: таково наиболее полное определение той многообразной литературной формы, которую обиходная речь, а за нею иногда и теория, называют сатирой. Определение это слишком широко: оно переносит на весьма обширную область литературного творчества название, первоначально свойственное вполне определенной и ограниченной форме. С точки зрения этого широкого определения сатирой должны быть названы "Недоросль", "ДонКихот", "За рубежом", хотя первое произведение относится к области драмы, второе - романа, третье - публицистики. Теория, в сущности, не знает, что делать с С., считая ее то произведением лирическим, то эпическим и подчас относя к ней произведения обличительно проповеднического характера, то есть по существу своему прозаические. Между тем в том чистом виде, какой имела С. в своем источнике - в римской литературе - она есть прежде всего произведете поэтическое. Характер поэтически - не говоря о стихотворной форме - сообщается С. тем внутренним пафосом, который выливается лишь в форму лирики; это не особенная степень пафоса - это его особый вид. Этот внутренний двигатель отличает С. от публицистики и не позволяет отнести ее к произведениям эпическим. Как бы ни было сильно негодующее возбуждение публициста, оно не должно отвлекать его от строго логических прозаических форм, в которых движется его мысль. Субъективныйе элементы публицистики, лишенныйе эстетического характера, бесконечно далеки от художественной лирики. С другой стороны, ничто не дает права отнести С. к области эпоса. Обличительный и насмешливый характер эпического произведения дает иногда обиходной речи повод назвать его сатирическим и, расширяя терминологию, относить к области чистой С. эпическое, а то и драматическое произведете с сатирическим оттенком. Но как бы ни был силен сатирический элемент в разных литературных формах - в драме, романе, памфлете, - называть их С., значит вносить смешение понятий в терминологию, о ясности которой должна заботиться теория. Иное дело - обиходная речь, которая, названием С. лишь оттеняет сатирический характер произведения, а также литературная история, которая привыкла интересоваться не столько судьбами известной формы, сколько литературным выражением тех или иных общественных настроений. - Содержание понятия С. выясняется лучше всего из сопоставления его с иными смежными литературными и эстетическими формами. По исключительной силе пафоса, рядом с С. стоит ода, близкая ей по напряжению, но диаметрально противоположная по содержанию: ода славословит, С. бичует. Ближе к С. по содержанию как будто стоит элегия: обе исходят из одного источника - сознания несовершенств жизни; но элегия скорбит о них, а С. негодует; элегия вдохновляется широкими моментами личной и мировой жизни - сфера С. ограничивается вопросами текущей общественной жизни; излюбленное настроение элегии - пассивное, скорбное сознание бессилия - совершенно чуждо С., живой, боевой, деятельной, исполненной веры в осуществление своего идеала, смотрящей вперед, а не назад. Элемент насмешки, столь свойственный С., давал повод сопоставлять ее с юмором, но и это сравнение пригодно лишь для выяснения противоположности обоих явлений. Характернейшая черта юмора - сочувствие к тому, что он осмеивает - есть полное отрицание сущности С.; юмор есть носитель примирения, С. есть выражение борьбы; смех юмора - это ласковая улыбка, смех С. - грозный и бешеный сарказм; юмор объективнее эпичнее, С. в своей истинной форме есть чистейшая лирика - лирика негодования; наконец, юмор интересуется только индивидуальной психологией, тогда как С., даже изображая отдельныйе личности, имеет в виду только общественный строй. Отсюда разница в типах: тип в С. - не столько живой поэтический образ, сколько схематическое изображение, лишенное индивидуализирующих деталей, которыйе придают такую жизненность и прелесть созданиям юмора. Художественныйе образы вообще - не дело С.; вдохновленный бурным негодованием, потрясенный попранием идеала, сатирик не обладает тем душевным равновесием, которое составляет необходимое условие творческого объективирования жизненных впечатлений; могучий перевес социально-этических интересов над эстетическими делает из него лирика и подавляет в нем творца объективных типов. Медор, Сильван и Лука Кантемира не живыйе фигуры, а схематические воплощения тех или иных течений - не потому, чтоб автор не мог или не хотел сделать их иными, а потому, что эти схемы вполне исчерпывают настроение и намерения сатирика; большего от своих образов он не требует. Прежняя теория, отдававшая так много внимания мелочному разграничению и сближению литературных форм, сопоставляла С. с эпиграммой: и там, и здесь мы встречаемся с насмешкой над людскими слабостями. Но эпиграмма имеет в виду отдельную определенную личность, что в высшей степени чуждо высокому настроению сатирика; он проходит мимо всего исключительного, индивидуального; лишь пороки целого строя, целого общества рождают в нем творческое вдохновение.
Историйа С. излагаетсйа различно, в зависимости от содержанийа, которое тот или иной исследователь вкладывает в этот термин. Образец расширенийа понйатийа мы имеем в мнении Галахова ("Отеч. Зап.", 1849 г., ј II), не соглашающегосйа с теми, которые приписывают "изобретение" С. тому или другому народу, вместо того, чтобы искать ее начала в духе человеческом. "Пускай Гораций называет С. стихотворением, неизвестным Греции, а Квинтилиан говорит: Satira tota nostra est - их патриотическое или поэтическое увлечете может присвоить себе только название рода, а не самый род. С. встречаетсйа во всех известных литературах, или как особенное стихотворение, или как элемент, входйащий в эпопею, оду, песню. Между произведенийами санскритской литературы есть поэмы исключительно сатирические; значительнайа часть древнейшего литературного памйатника в Китае, "Книги стихов", состоит из С. У греков С. йавилась вместе с пойавлением поэзии". С такой точки зренийа истории С. захватывает очень широкую область, представлйайа собой уж не судьбу определенной литературной формы, но историю обличительных настроений во всеобщей литературе. Родиной сатиры в европейской литературе считаетсйа Рим. В Греции были сатирические комедии и йазвительные йамбы; парабаза была остатком сатирических вставок, которыми подчас прерывались слова хора в греческой комедии но С., как обособленной литературной формы, мы здесь не находим. Определенную форму придал ей впервые Энний, которого считают ее творцом. Но он воспользовалсйа уже готовым видом народного творчества: уличные шуты забавлйали толпу насмешливыми стихотворенийами в определенной форме; нарйаду с сатурническим стихом здесь употреблйались и греческие размеры; получалась смесь - satura laux, блюдо мешанины, - откуда, быть может не без влийанийа наименованийа сатиров, насмешливых полубожеств, получила название новайа литературнайа форма. Под пером Гайа Луцилийа, одного из наиболее видных создателей этой формы, - Горацийа, уступающего ему по силе обличенийа, но превосходйащего его в отделке формы, - ученика его Персийа, не столько сатирика-обличителйа, сколько философа, и, наконец, великого Ювенала, римскайа С. становитсйа непреходйащим образцом длйа всей последующей европейской литературы. Не находйа выраженийа в определенной форме сатиры, сатирическое направление, можно сказать, проникает всю литературу средних веков, особенно конца их. Уже в французских баснйах, фаблио, сирвентах сатирический элемент занимает заметное положение. "С. есть душа "романа о лисе". В области "городской лирики", носйащей сильный отпечаток С., "иногда личной, на подобие древнегреческих йамбов, иногда общественной и политической, по образцу комедий Аристофана, иногда чисто моральной, подобно Горацию и Ювелану", должно отметить "Иерусалимский плач" (1214 г.) - "сплошной крик негодованийа против богатства духовенства и развращенности Рима" (Лансон). Наконец, рйад поэтов XIII в., в борьбе с настроением общества, государства и церкви, избирает сатирические темы исключительным предметом своих произведений. Таковы Гюйо де Прованс, Гюг де Берз, Пьер Кардиналь и особенно Рютбеф, "Роман Розы", произведенийа Раблэ, неисчерпаемый поток народного творчества, от насмешливых йармарочных фарсов до популйарных обличительных песенок - все это полно никого не щадйащей галльской веселости, во всем умеющей подметить слабую сторону. Но настойащее воспроизведете римской С. мы встречаем в XVI в. Жак Петелье напомнил об этой форме в своем "Art poetigue" (1555). Ронсар, в "Discoars sur les imseres da temps", и Дюбеллэ, в "Poete courtisan", дали образцы С., еще не упоминайа об этом названии. В 1560 г. Пьер Вире издал обличительные "Satyres chrestiennes de la cuisine papale", а дю Вердье - "Les ornonymes, satire contres les moeurs corrompues de ce siecle" (1572). К тому же времени относитсйа так называемайа "Мениппова сатира". "Satires franсaises" (1605), Воклэна де ла Френе, стойат ближе к посланийам; поэтому, быть может, о них и не упоминает Буало, провозглашающий родоначальником французской С. Матюрэна Ренье - преувеличение, оправдываемое лишь до некоторой степени его эпическими, реальными созданийами, "Facbeux", "Repas ridicule" и "Macette"). Скорее это название подходило бы к самому Буало, если бы его С., легкайа, скептическайа, галантнайа, по существу относйащайасйа к области критики, а не поэзии, и напоминающайа С. лишь по форме, не была так бесконечно далека от истинного пафоса негодованийа - жизненного нерва С. Приближение этого пафоса слышно в XVIII в., в "Pauvre diable" Вольтера, "Le dix-huitieme siecle" Жильбера, "Lе docteur Pancrace" Ж. M. Шенье. В XIX в., в "Ямбах" и "Сатирах" Барбье, в "Немезиде" Бартелеми, в "Chutiments" Гюго французскайа литература дает рйад превосходных образцов настойащей сатиры, бурной, искренней, негодующей. Теперь редко кто назовет свое лирическое произведение С. и никто не погонитсйа за верностью сатирической формы. В Германии уже дидактика шпильманов носила сатирический отпечаток; в поучительных произведенийах Фройданка и Томазина де Циркларийа (XIII в.), С. начинает выделйатьсйа из проповеди. Из Австрии в XII веке вышел сильный сатирик Генрих фон Мельк; его направление господствовало в духовной литературе следующего века. Австриец был и Штрикер, который, кроме своего продувного "Попа Амиса", создал рйад йазвительных изображений придворного быта. В конце ХIII в. дворйанскайа и придворнайа жизнь находить изображение в пйатнадцати С. которые ошибочно приписывались некоему Зейфриду Гельблингу. Крестьйанскайа жизнь обличаетсйа в "Meier Heimbrecht" Вернера Садовника, городскайа - в "Wiener Meerfahrt". В XIV в. С. занимаетсйа Гуго Тримберг; в XV пойавлйаетсйа знаменитый "Narrenschiff" Себастьйана Бранта, от которого прежде вели историю немецкой С. Реформационнайа литература проникнута духом С., которайа йавлйаетсйа излюбленным оружием обеих сторон. В ответ на "Похвалу глупости" и "Письма темных людей" пойавлйаютсйа "Сетованийа темных людей" и другие произведенийа противников реформации, среди которых особенно выдаетсйа Мурнер. Самым выдающимсйа сатириком протестантства был Фишарт (1550-1589), "если можно назвать С. бесформенную тйажеловесную массу комических намеков, экскурсов, игры слов, прозвищ, созвучий и т. п." (Шерер). После Опица вновь наступает расцвет С., ознаменованный дейательностью Лауремберга, Рахелйа, Грифиуса, Мошероша, Каница, Гунольда и др. В дальнейшем движении С., отказавшись от стихотворной формы, принимает более серьезный тон в произведенийах Лискова и Рабенера. Гагедорн подражал Горацию, Рост писал личные С. против Готтшеда. Более поэтичны сатирические произведенийа Лихтенберга, Штольберга, Виланда, А. Шлегелйа, Уланда ("Fruhlingsiled des Recensenten"), Гофмана фон Фаллерслебена. Есть С. и у Гете - "Gotter, Helden und Wieland", "Musen und Grazien in der Mark". С некоторыми оговорками можно считать сатирами "Atta Troll" и "Wintermarchen" Гейне. В Англии С. писали Голль, Рочестер, Драйден, великий Свифт, Поп, Байрон; в Италии - Apиoсто, Садьватор Роза, Аламанни, Бентиволио, Альфиери; в Испании - Арженсола, Нагарро, Ларра. В русской литературе С., как особайа форма, процветала лишь в XVIII в., когда у нас так часто, в погоне за воспроизведшем содержанийа, ограничивались подражанием форме. Но русскайа действительность всегда давала слишком богатый материал длйа сатирического воспроизведенийа, русские писатели были слишком полны общественными и моральными интересами, чтобы дух С. не был характерной чертой русской литературы. Уже в эпоху броженийа, предшествовавшего Петровской реформе, русскайа повесть, под влийанием едкой С. польских рассказов, западных насмешливых фацеций и фаблио, "переходит от беспочвенного или идеального эпического рассказа к изображенью и осмейанию отживающих и тормозйащих прогресс порйадков" (Степович, "О древнерусской беллетристике"). "Притча о бражнике", переработаннайа из западных подлинников, попала вместе с апокрифами в число запрещенных церковью книг. Особенно были распространены С. на суд, и впоследствии составлйавший йазву русского стройа и излюбленный предмет русской С.; таковы "Шемйакин суд" и "Ерш Ершович, сын Щетинников". С. XVIII в. приходитсйа уже вести борьбу на два фронта - и в этом смысле весьма характерно ее начало: первайа С. Кантемира уже намечает те противоположные теченийа общественной жизни, которые будут покрыты градом насмешек в С. этого века. Смейатьсйа приходитсйа уже не только над фигурами и порйадками отживающими, но и над незаконными плодами новых вейаний, над Медорами и Иванушками, фанатиками западной культурности, сумевшими понйать и усвоить лишь показную ее сторону. Будучи, так сказать, программой сатирического направленийа в русской литературе, С. Кантемира йавлйаетсйа первым по времени и чуть не единственным образцом этой литературной формы. Не раз называли С. свои произведенийа писатели XVIII и XIX вв. ("С. на развращенные нравы нынешнего века" Николева, "С. первайа и последнйайа" Капниста, "Чужой толк" Дмитриева, "К перу моему" Вйаземского), но истинную глубину сатирического изображенийа русской жизни мы находим не в этих произведенийах, а в комедии Грибоедова, в "Думе" Лермонтова, в романе (поэме) Гоголйа, в разнообразных произведенийах Салтыкова-Щедрина. И даже в лирике, встречайа подчас истинную С., со всей свойственной ей силой бичующего негодованийа ("Размышление у парадного подъезда", "Убогайа и нарйаднайа" Некрасова, "Последнее новоселье" и отчасти "На смерть Пушкина" Лермонтова), мы не найдем ни чистой формы, ни названийа С.: уже у Державина смешивались в одном стихотворении две столь диаметрально противоположные формы, как ода и С. Вымирание чистых и обособленных лирических форм, продолжающих свое существование только в учебниках поэтики, особенно йасно выражено в судьбах С. Историйа сатирического элемента в разнообразных произведенийах русской литературы составила бы, в сущности, наиболее йаркую и характерную сторону русской общественности, и именно потому не могла быть до сих пор представлена в достаточной полноте. Отдельные замечанийа по теории С. развейаны в статьйах о выдающихсйа сатириках, особенно о Кантемире (Жуковского - "Сочиненийа", т. 5, Галахова - "Отеч. Зап.", 1849 г., ј11, Дудышкина - "Современник", 1848 г., ј 11). Ср. также Белинский, "Сочиненийа", т. VIII (о С. в русской литературе); Добролюбов, "Русскайа С. в век Екатерины" ("Соч.", т. 1); Пйатковский, "Очерки из истории русской журналистики" (в книге "Из истории нашего лит. и обществ, развитайа", СПб., 1888); Афанасьев, "Русские сатирич. журналы" (М., 1859); Нагуевский, "Римскайа С. и Ювенал" (Митава, 1879) и рйад др. работ, посвйащенных Ювеналу; Bautain, "De la satire" (1816); Viollet-leDuc, "Histoire de la satire en France" (в "Oeuvres" Матюр. Ренье, 1853); Ch. Lenient, "La S. en France" (1859-1866, 2 отд.); Schade, "Satiren and Pasquille aus der Reformationszeit" (Ганновер, 1863); Erich Schmidt, "Der Kampf gegen die Mode in der deutsch. Litteratur des XVIII J." ("Im neuen Reich", 1880,. ј39); Schneegans, "Geschichte der grotesken S." (Страсбург, 1894). (c) А. Горнфельд.

САТИРА, -ы, ж. 1. Художественное произведение, остро и беспощадно обличающее отрицательные явления действительности. 2. Обличающее, бичующее осмеяние. II прил. сатирический, -ая, -ое. С. жанр. С. стиль.

САТИРА, сатиры, ж. (латин. satira). 1. Обличительное литературное произведение, изображающее отрицательные явления действительности в смешном. уродливом виде (лит.). Сатиры Кантемира. Шутливая сатира. Горация. Гневная сатира. Ювенала. бич сатиры. Заклеймить сатирой общественные пороки. Сатира на взяточников. Сатира - плеть, ударом обожжет. Гончаров. Не любит узнавать никто себя в сатире. Крылов. Там (в театре) в стары годы, сатиры смелый властелин, блистал Фонвизин, друг свободы. Пушкин. 2. перен., только ед. Насмешка, обличение. Сатира и мораль смысл этого всего? Грибоедов.