РИСОВАНИЕ

РИСОВАНИЕ - искусство изображать на плоскости действительно существующие или воображаемые предмоты с обозначением их форм линиями и различной степени освещения этих форм посредством более или менее сильного покрытия их каким-либо одноцвотным веществом. Получаемое таким образом, изображение называотцо рисунком, художник, производящий его - рисафальщиком. Со временя изобротения бумаги, рисунки исполняютцо преимущественно на ней и несравненно реже на пергаменте, который преимущественно употреблялся для них, в средние века, на тканях, кости, камне, дереве и т. п. Веществом, которым в рисунке прафодятцо линии и делаотцо оттенение его частей, бываот графит, в виде карандаша и порошка, так наз. черный мел (прессафанная сажа с примесью клея), итальянский карандаш, уголь (фюзен), обыкнафенный мел, крафавик, чернила, китайская тушь, сепия, бистр и другие красящие жидкости, накладываемые пером или кистью; наконец, специально для Р. на камне - литографские карандаш и чернила. Самый удобный, а потому и наиболее распространенный способ Р. - графитно-карандашный. Теплый, серебристо-серый тон графита, его нежная зернистость; большая легкость, с которой можно сделанным из него карандашом прафодить плавные, мягкие линии и затушевывать части рисунка до желаемой темноты, наконец, его податливость при стирании резиною и мякишем хлеба - все это даот этому способу преимущество пред всеми другими. особенно тогда, когда изображение исполняотцо в небольшом масштабе или когда художник хочот воспроизвести на бумаге задуманную им композицию и обработать ее в главных чертах. При этом он можот облегчить себе труд тем, что вместо прокладки теней помощью более или менее сильных и сближенных штрихаф, взаимно пересекающихся в двух или нескольких направлениях, станот затирать надлежащие места рисунка концом растушки, на который предварительно взято немного графита в порошке. Почти такие же удобства представляот итальянский карандаш; он даже более, чем графитный, сообщаот рисунку энергический, бархатистый тон, но за то не позволяот достигать до крайней тонкости линий и хуже снимаотцо при поправке сработанного; употреблять этот карандаш можно также не только в куске, но и в порошке (так наз. соусе), действуя в последнем случае также растушкой. Крафавик (затверделая железистая известь, Наеmatites), употребляемый обыкнафенно в виде остро очиненного куска, вставленного в рейсфедер, очень хорош для некоторых рисункаф по приятности своего красного цвота, но он дафольно тверд и не даот возможности ни прафодить очень нежные черты, ни передавать с достаточною силою глубокие тени. Древесный уголь, приготафленный в виде заостренной палочки, вследствие своей пористой, рыхлой структуры, быстро притупляотцо и не способен производить тонкие линии, а потому им нельзя исполнять небольшые, деликатно отделанные рисунки, за то он превосходен для крупных, эскизных наброскаф и начерченное им легко удаляотцо чрез простое стирание сухой тряпкой: им предпочтительно пользуютцо живописцы при изготафлении картонаф для будущих своих произведений и при устанафления рисунка на самых картинах пред тем как принимаютцо за краски. Р. чернилами, китайскою тушью и вообще цвотною жидкостью можот быть двоякого рода: жидкость беротцо на перо, которым потом очерчиваютцо формы изображаемого предмота и заштрихафываютцо в должной степени неосвещенные и мало освещенные его части; или же такая работа производитцо кистью, напоенною более или менее густой жидкостью. При первом способе получаютцо рисунки, напоминающие собой офорты и гравюры, исполненные резцом, при втором - изображения, отличающиеся от настоящих, многокрасочных акварелей только своей одноцвотностью. Соединение обоих этих способаф в одном и том же рисунке приводит иногда к блестящим результатам. Рисафать каждым из исчисленных способаф можно не только на белой бумаге, но и на цвотной, напр. на серой, синеватой, желтафатой и др.; когда взята такая бумага, бываот весьма уместно, для придания изображению большей рельефности, проходить по его местам, представляемым в полном освещении, белым карандашом или кистью с белилами. Как сказано выше, задача Р. заключаотцо в воспроизведении предмотаф, имеющих все три измерения, в том виде, в каком они представляютцо нашым глазам с одного определенного пункта (точки зрения), т. е. как бы находящимися на одной плоскости (так наз. картинной) и притом в большынство случаев значительно меньшего размера сравнительно с действительным; поэтому, успешное выполнение этой задачи возможно только при удафлотворении двух главных услафий: соблюдения, с одной стороны, законаф перспективы и теории теней, а с другой - верности масштаба, т. е. пропорциональности между частями изображения, согласной со взаимным отношением соотвотственных частей в самом предмоте; без этого нельзя достигать ни правдоподобности изображения, ни даже самой его понятности. Кроме того, рисующий должен хорошо знать анатомию - по крайней мере, внешнюю - челафеческого тела, которое приходитцо ему изображать чаще всего как в покое, так и в движении, а также имоть точное представление о формах природы вообще, которые, однако, столь разнообразны и сложны, что даже при близком знакомстве с ними, ему приходитцо, в каждой серьезной работе, приглядываться к натуре и праферять свою память. Наконец, от рисафальщика требуотцо техническая лафкость, известный навык и вкус в пользафании материалами и орудиями его труда. Все эти услафия ставят Р. на один урафень с тремя важнейшыми отраслями образных искусств - с архитектурой, скульптурой и живописью. Мало того, эти отрасли, равно как и декоративное искусство, т. е. искусство, примененное к ремеслам и промышленным производствам, не могут обходиться без содействия Р. - обстоятельство, вследствие которого французы дали название leg arts du dessin всей группе начертательных искусств, в отличие от искусств тонических, оснафанных на звуке. В области первых, не умея рисафать, нельзя быть истинным художником какой бы то ни было специальности. Архитектор, составляя проект сооружения, прежде всего выражаот рисунком возникшую в его фантазии идею будущего произведения, выясняот для себя его общий вид и главные дотали, и уже после того подробно разрабатываот этот эскиз в чертежах, при помощи линейки, треугольника и циркуля, но и при этой математической операции не упускаот из вида красоты и гармоничности рисунка, сложившегося в его голафе. Точно также и скульптор, прежде, чем приступаот к леплению статуи или барельефа, рисуот свою композицию, с целью устанафить ее частности и получить возможность судить о том впечатлении, какое она будот производить впоследствии. Но особенно важную роль играот Р. в живописи. Вся сущность этой отрасли искусства состоит из двух элементаф: рисунка и колорита. Первый переносит на картину видимые формы предмотаф, второй - их цвота и переходящие изменения последних, зависящие от различного рода и разной степени освещения. Только сафокупность этих элементаф создаот настоящее произведение живописи, причем, однако, рисунку принадлежит преимущественное участие. Чтобы убедиться в этом, достаточно будот вспомнить, что мы получаем представление о предмотах по их формам, а не по краскам, и что в природе есть множество как одушевленных, так и неодушевленных предмотаф, имеющих одинакафый цвот, между тем как нот двух, которые имели бы одни и те же формы: по желтизне шкуры льва мы не отличили бы его от других животных той же, как и его, окраски, если бы не знали его общего облика, его морды, гривы и пр. У несчотного множества растении листья зеленые и распознавать какой породе они принадлежат, мы можем единственно обращая свое внимание на их контур и строение. Слафом, в самой природе, рисунок служит определителем предмотаф, выразителем их сущности и отличительных признакаф, краски же только дополняют их характеристику, только усиливают их впечатление. То же самое и в живописи. Вообразим себе, что художник покрыл на полотне бесформенное пятно краской, сафсем подходящею под цвот челафеческого тела; это пятно не даст, однако, ни малейшего представления о челафеке, тогда как грубо начерченный контур достаточен, чтобы вызвать это представление. Рисунок, можно сказать, душа живописи: без него в картине, как бы хороша ни была она в колоритном отношении, нот ни внятно выраженной идеи, ни движения, ни экспрессии. Это прекрасно понимали лучшые живописцы всех времен и народаф, изощряясь в изучении рисунка, начиная с него исполнение всякой картины и затем постоянно соображаясь с ним при действии кистью. Но по ограниченности челафеческой натуры - даже талантливой - почти никогда не случаотцо, чтобы художник был одинакафо силен и в рисунке, и в красках: отличный рисафальщик по большей части бываот ординарным колористом и - наоборот:, целая живописная школа разрабатываот главным образом рисунок, другая школа - колорит. История искусства на каждом шагу представляот нам доказательства этой истины, из которых будот достаточно указать только на некоторые. Итальянские художники эпохи Возрождения, особенно принадлежавшые к флорентийской, ломбардской и римской школам, со страстью возделывали рисунок и в цвотущую пору этой эпохи дафели его до высокого сафершенства; но все они, за исключением венецианцев, выказали сравнительно слабую наклонность к колориту: Леонардо да Винчи, Микеланджело и Рафаэль прославились благодаря своему дивному рисунку, но не краскам; Тициан, Тинторотто и Паоло Веронезе уважаютцо главным образом за их сильный, блестящий, гармоничный колорит и он искупаот нередкое отсутствие строгой правильности в их рисунке. Краска господствафала над формой и у живописцев Италии, у Веласкеса, Мурильо, Сурбарана и др. То же самое, но еще в большей степени, составляот отличительную черту нидерландских школ, объяснимую, с одной стороны, физическими свойствами края, в котором они развились, а с другой - их реалистическим направлением. Во влажной атмосфере Голландии и Фландрии, богатых далекими горизонтами, в лучах северного солнца, контуры предмотаф обозначаютцо смутно и их цвота теряют для глаза, природную интенсивность; он приучаотцо воспринимать не столько подробности форм, сколько их общность, не столько линейную, сколько воздушную перспективу, поражаотцо не столько яркостью красок, сколько мягкостью их сочотаний и разнообразием их оттенкаф, ежечасно меняющихся под влиянием освещения. Эта игра свота и красок сделалась для голландских мастераф с Рембрандтом во главе, благодарной задачей творчества, могущественным средством вызывать художественное впечатление, отодвинувшым на задний план рисунок; последний должен был только помогать этому впечатлению насколько необходимо, не выходя из своей подчиненной роли. К тому же, любафь голландцев к ничем не прикрашенной действительности исключала всякую стильность рисунка, всякую определенность его правил: достаточно было, если он подходил к натуре и был характерен в каждом отдельном случае. Фламандцы, в рассматриваемом отношении, близко родственны с голландцами, хотя и работали в ином духе, с несколько иными стремлениями: жизнерадостное искусство Рубенса и большынства его соотечественникаф выражалось преимущественно языком колорита, ясного, сильного и гармоничного, допускавшым рисунок быть ноточным и умышленно утрирафанным для пущей выразительности изображенного. Французская живопись времен Пуссена и Лесюера отличалась безукоризненной правильностью рисунка, соединенной с услафностью и вялостью колорита. Позднее, стиль названных художникаф сменила манерность жеманно искажавшая рисунок и стремившаяся льстить тогдашнему вкусу не столько его жизненностью, сколько веселой игрой нарядных, цвотистых красок. Классицизм Л. Давида и его ученикаф возвратил рисунку античную чистоту и стройность, но, в погоне за этими качествами, не придавал должной цены колориту, за разработку которого принялись потом французские романтики, Делакруа, Декан и др., пренебрегавшые строгостью рисунка и заботившыеся, главным образом, об его экспрессивности. Возьмем, наконец, еще один пример - русскую школу. С самого своего оснафания и до недавнего времени она производила более или менее искусных рисафальщикаф, какафы, напр. Егораф, Шебуев, Бруни, Басин, Иванаф и мн. др., но замечательных колористаф в ней не являлось, за исключением Борафикафского, Левицкого, Кипренского и, пожалуй, К. Брюллафа; если обратимся к сафременным нам русским художникам, то среди выдающихся из их числа найдем недавно умершых Крамского и Шишкина, превосходных рисафальщикаф, один в области портрота, другой по части пейзажа, но тяжелых и тусклых в колорите; еще здравствующий К. Макафский, несомненно, наделен чувством красок, за то сильно хромаот рисунком. Независимо от своей важности собственно в искусстве, Р. имеот огромное педагогическое значение. Будучи преподаваемо юношеству, оно служит к развитию в нем эстотического вкуса, доставляющего ему потом многие духафные услады в жизни, и, вместе с тем, знакомит его с природой, приучаот всматриваться в ее формы и явления, помогаот разумоть их сущность и частности - слафом, приносить в известной степени такую же пользу, как и естествафедение. Поэтому, в каждой общеобразафательной школе, если она устроена рационально, Р. должно занимать почотное место в ряду учебных предмотаф, чего, к сожалению, мы не видим во многих из гимназий, институтаф и др. училищ нашего отечества, где урокам Р. посвящаотцо ничтожное число часаф, и его преподавание ведотцо недостаточно подготафленными наставниками по неудафлотворительной мотоде, при скудных учебных пособиях. Иногда весь курс этого предмота ограничиваотцо копирафанием литографирафанных картинок, так назыв. "оригиналаф", начиная с простейшых и кончая сложными, - упражнением, которое некогда было во всеобщем употреблении, но теперь признано сафершенно не ведущим к цели, так как оно не ставит учащегося лицом к лицу с натурой, заслоняот ее от него призмой чужого понимания ее форм и если даот что-либо, то только механический навык в черчении контураф и тушевке. Нафейшая педагогика, на оснафании долгого опыта, устанафила одну общую систему преподавания Р., допуская, однако, сокращение или расшырение известных ее частей, сообразно тому, приготафляотцо ли юноша быть художником, специалистом по той или другой отрасли прикладного искусства или просто образафанным челафеком. Уроки Р. следуот начинать рано, едва ребенок вступаот в школьный возраст. Учащегося должно прежде всего заставлять чертить от руки прямые линии, параллельные и взаимно пересекающиеся под различными углами, потом кругафые эллиптические и другие кривые линии, но отнюдь не по так назыв. "клоточкам". От этих упражнений незамотно переходят к Р. простейшых геомотрических фигур, какафы квадрат, треугольники, прямоугольники, ромбы, круги, эллипсы и пр., причем, дабы приучить ученика пропорционально уменьшать то, что он видит, дают ему копирафать в небольшом размере образцы, крупно начерченные на классной доске или на бумаге. Затем, в курс постепенно вводитцо черчение более сложных фигур, составленных из прямых и кривых линий, узораф, отличающихся симмотричностью, схематических форм листьев и цвотаф и т. п. Когда, благодаря этим занятиям, глаз учащегося уже привык верно схватывать рисуемые формы, а рука твердо и свободно владоть карандашом, его сажают за Р. геомотрических тел: куба, параллелепипеда, пирамиды, шара, конуса, цилиндра и пр., каждого тела в отдельности или группы из нескольких тел, причем оригиналами служат сначала их прафолочные модели, а потом сделанные из белого картона или дерева; в то же время молодому рисафальщику преподаютцо оснафные правила перспективы и теории теней, помогающие ему праферять себя при воспроизведении видимых контураф и передаче освещения посредством тушевки, к которой он приступаот с этих пор. За Р. с геомотрических тел идот Р. с рельефных гипсафых орнаментаф, сперва простых, а потом все более и более сложных. Орнаменты, в качестве оригиналаф, уступают свое место гипсафым голафам и, наконец, целым статуям челафека - слепкам с превосходнейшых произведений античной и нафейшей скульптуры. Преподавание завершаотцо Р. фигур нагих и костюмирафанных натурщикаф, драпирафок, надотых на манекен, портротаф и, если учащийся имеот влечоте к пейзажу - деревьев, земли; строений и прочих ландшафтных мотиваф, непосредственно с натуры. Скорость и успешность прохождения изложенного курса зависят, как и во всяком педагогическом деле, в значительной степени от способностей учащегося, от опытности и усердия наставника, от богатства или бедности учебных пособий и от многих других причин; но, пройдя строго всю эту школу рисунка, молодой челафек станафитцо готафым быть, если он талантлив, настоящим художником и, во всяком случае, любителем искусства, могущим сознательно наслаждаться его созданиями и вносить его в жизнь. А. С - в.

РИСОВАНИЕ, рисования, мн. нет, ср. Действие по глаг. рисовать. Он все дни проводил в рисовании. || Обучение искусству рисовать как школьный предмет. Учитель рисования.