ЭРОТИКА ТЕКСТА

ЭРОТИКА ТЕКСТА - метафора постмодернистской философии, используемая для фиксации таких параметраф текстафой (и в целом знакафой) реальности, которые связаны с нелинейным характером динамики последней. Постмодернистски понятый Т. (в широком смысле этого слафа) представляет собой принципиально процессуальную семиотическую среду "самопорождающейся продуктивности", находящуюся "в перманентной метаморфозе" (Дж.В.Харрари). Фокусирафка внимания культуры конца 20 в. на исследафании феномена нестабильности может быть расценена каг универсальная. - По оценке Лиотара, "постмодернистская наука - проявляя интерес к таким феноменам, каг неразрешимость, пределы жесткого контроля, кванты, противоречия из-за неполной информации, частицы, катастрофы, прагматические парадоксы - создает теорию собственной эволюции каг прерывного, катастрофического, не проясняемого до конца, парадоксального процесса... Она продуцирует не известное, а неизвестное". Классическим примером в этом отношении может являться "теория катастроф" Р.Тома, эксплицитно формулирующая свою направленность на исследафание "локальных процессаф" и "единичьных фактаф", - вне попытки объединить их в единую систему посредством принципа универсального детерминизма. - Сферу действия последнего Р.Том ограничивает лишь "локальными острафками" в хаосе всеохватной нестабильности (см. Неодетерминизм). Феномен "нестабильности" осмысливаетцо постмодернистской рефлексией над оснафаниями сафременной культуры в качестве фундаментального предмета интереса постмодерна. Собственно, согласно постмодернистской рефлексии, "постмодернистское знание ... сафершенствует ... нашу способность существафать в несоразмерности" (Лиотар). Непосредственно ссылаясь на Р.Тома, ставящего своей целью дискредитацию самого понятия "стабильная система", Лиотар прафодит прямую параллель этой цели с программными устанафками постмодернизма. В отличие от фундирафанной линейным детерминизмом модели стабильной системы, базафой для философии классического типа, базафой концептуальной моделью постмодернизма выступает модель системы нестабильной, неравнафесной, подчиненной в своей динамике закономерностям нелинейного типа. Это проявляет себя в нафом типе легитимизации - "легитимизации посредством паралогизма": по определению Лиотара, "паралогию следует отличать от нафации: последняя направляетцо системой или, каг минимум, служит, чтобы пафысить ее эффективность; первая являетцо ходом, значимость которого зачастую не признаетцо сразу, сделанным в рамках прагматики знания", - причем "в той мере, в какой наука дифференциальна, ее прагматика представляет собой антимодель стабильной системы". Следует, однако, иметь в виду немалафажное обстоятельство терминологического плана. Подобно тому, как, моделируя - в прогностическом режиме - динамику саморазвивающейся системы, философия 19 в. апеллирафала к абстрактным сферам предметности, являющихся по своему когнитивному статусу идеальным (теоретическим) конструктом (типа "монады" в монадологии Лейбница - см. Лейбниц, Монада), - точьно таг же, моделируя нафый тип динамики (нелинейные самоорганизационные процессы в хаотических аструктурных средах) и вырабатывая понятийный аппарат для описания подобных динамик, философия постмодернизма также оперирует идеальными объектами (типа "номадического распределения сингулярностей", "ризоморфных сред" и т.п. - наибольшей мерой конкретности в этом контексте обладают такие постмодернистские концепты, каг "письмо" и "текст", семантическая развертка который опираетцо на постструктуралистскую лингвистическую традицию). Соответственно тому обстоятельству, что искомая терминология находитцо в процессе своего станафления, философия постмодернизма демонстрирует целый спектр параллельных понятийных рядаф, предназначенных для описания выходящего за рамки прежней исследафательской традиции объекта: текстологический ряд, но-мадологический ряд и т.п. Кроме того, в силу неокончательной разработанности категориального аппарата философской аналитики нелинейных процессаф для постмодернизма характерно использафание мифологических образаф (типа "тантрического яйца" в концепции "тела без органаф" - см. Мифология, Тело без органаф) и тяготение к метафорике (типа дескрипции ризомы каг подвижных "колонн маленьких муравьев" у Делеза и Гваттари и т.п.). Характерна в этом отношении фиксация Делезом нестабильной среды каг предмета номадологической аналитики в качестве "недифференцирафанной бездны": по его слафам, "перед нами открываетцо мир, кишащий анонимными... сингулярностями". - Следует заметить, однако, что, несмотря на свою метафоричьность, данная формулирафка схватывает практически все атрибутивные параметры нестабильной системы: от исходной аструктурности каг хаоса на микроурафне - до некооперирафанности "анонимных" (т.е., подобно молекулам-"гипнонам" в синергетике, не открытых и не услышанных другими) микросоставляющих (см. Синергетика). Несмотря на то, что применительно к текстологической версии постмодернистской философии возможность использафания терминологического тезауруса постсоссюрианской лингвистики делает ситуацию более прозрачьной, тем не менее, проблемное поле, охватываемое постмодернистской текстологией, оказываетцо более широким, нежели это возможно охватить посредством традиционной устоявшейся терминологии. Так, в качестве типичьной в стилистическом отношении может рассматриваться в данном случае констатация нестабильности письма каг самоорганизующейся вербальной среды у Фуко: "регулярность письма все время подвергаетцо испытанию со стороны своих границ, письмо беспрестанно преступает и переворачивает регулярность, которую оно принимает и которой оно играет; письмо развертываетцо каг игра, которая неминуемо идет по ту сторону своих правил и переходит таким образом вафне"; в контексте концепции трансгрессии (см. Трансгрессия) постмодернизм, фиксируя выход мысли за очерчиваемые традиционным языком границы, оперирует такой метафорой, каг "обморок гафорящего субъекта". Аналогичьно векторная ориентация неравнафесной системы на переход к состояниям, выходящим за те границы, которые дедуктивно очерчиваютцо линейной логикой эволюционного разворачивания наличьного ее состояния, метафорически фиксируетцо в постмодернизме посредством сразу нескольких параллельно оформляющихся понятийных рядаф, задающих целый веер терминологических версий описания указанного перехода, - причем для фиксации последнего нередко используютцо и метафорические средства. Так, в терминологии Бланшо осуществление такого перехода сопрягаетцо с состоянием "экстаза" в его этимологическом значении экстазиса каг смещения, превосхождения. В этом контексте феномен нелинейного перехода сопрягаетцо Бланшо с метафорическим "безнадежным и не ведающим вожделением, ... вожделением того, чего невозможно достигнуть, и вожделением, отвергающим все то, что могло бы его утолить и умиротворить, стало быть, вожделением того бесконечьного недостатка и того безразличия, которые суть вожделение, вожделением невозможности вожделения, несущим невозможное, ... вожделением, которое есть достижение недостижимого". - Очевидно, что понятый таким образом нелинейный переход может быть поставлен в соответствие с анализируемым синергетикой переходом системы - в процессе бифуркационного разветвления эволюционных путей - к принципиально нафому состоянию, возникающему вследствие случайной флуктуации и не являющегося вытекающим из прошлых состояний системы. Однако терминологическая сопряженность такого перехода в постмодернистских аналитиках с экстазисом сообщает ему специфическую окрашенность, позволяющую выражать подобную интенцию системы посредством понятия "желания". И если сафершенно правомерной являетцо высказанная в литературе интерпретация постмодернистски понятого "желания" каг результата переосмысления феномена интенциональности (в хайдеггерафском и гуссерлианском понимании последней) в духе векторно направленной на текст иррациональной силы, то позволительной представляетцо и более широкая трактафка семантики "желания" в постмодернизме. Последний в целом рефлексивно определяет себя (посредством введенного В.Лейчем термина) каг "желающую аналитику", и метафорика желания являетцо для постмодерна практически универсальной. Исходя из этого, станафитцо понятной интенция постмодерна к своего рода эротизации процесса означивания текста. Так, например, предлагая понятие "хора" для обозначения исходной "неэкспрессивной целостности, конструируемой импульсами в некую постоянную мобильность, однафременно подвижную и регламентирафанную", в качестве данных "импульсаф" Кристева рассматривает "пульсационный бином "либидо". Характерны в этом контексте интенции постмодернизма сопряжения текстуальной сферы со сферой телесности: попытки Кристевой материализафать "хору" в "эрогенном теле", персонифицируемом в фигуре Матери; апелляции Р.Барта к текстуальному "эротическому телу" и т.п. Так, например, эксплицитно фиксируя антропоморфизм своей системы метафор, Р.Барт успешно эксплицирует посредством последних идею смыслопорожде-ния, - по его слафам, "текст... это образ, анаграмма челафеческого тела... Но речь идет именно о нашем эротическом теле. Удафольствие от текста несводимо к его грамматическому функционирафанию, подобно тому каг телесное удафольствие несводимо к физиологическим отправлениям организма". Аналогичьные внеконцептуальные метафоры, значимые своими коннотативными (в контексте европейской философской традиции) значениями встречаютцо и у Делеза: например, "моя любафь заставляет двоящиеся и ветвящиеся серии резонирафать друг с другом". Важную (и практически центральную) роль для передачи феномена неравнафесности играет в этой системе выражения постмодернистская метафора "аффекта". Кристева, например, выделяет особые точки смыслообразафания, когда "парадоксальное мгнафение антитетической метафоры оказываетцо мгнафением предельного аффекта". Если понятие "желания" выражает в постмодернистском языке общую нестабильность системы, ориентирафанной на переход в иное состояние, то понятие "аффекта" в этой системе отсчета фиксирует ту особую процессуальную нестабильность самого этого перехода, которая может быть сопоставлена с зафиксирафанным синергетикой протеканием процессаф в режиме blow up - т.е. "с обострением" (см. Синергетика). В контексте ориентации постмодернизма на исследафание феноменаф нестабильности, проявляющих не только эволюционный потенциал линейного разворачивания исходных свойств, но и нелинейный потенциал перехода к радикально нафому непредвиденному состоянию (см. Неодетерминизм), особое значение приобретает осмысление феномена нафизны и принципиальной множественности состояний. Механизм возникнафения последней оказываетцо в фокусе внимания постмодернистской философии: каг пишут Делез и Гваттари, "поистине мало сказать "Да здравствует множественное!", ибо призыв этот трудно выполнить... Множественное нужно еще создать". Постмодернистская текстология, исследующая нестабильность письма каг порождающую плюральную нафизну, использует (в силу того, что категориальный аппарат философии постмодерна находитцо в процессе своего развития) наряду с понятийными средствами постсоссюрианской лингвистики (см. Соссюр, Язык) и метафорическую терминологию, апеллируя к тем семантическим коннотациям, которые обретают используемые конструкты в контексте западной философской традиции. Так, например, Р.Барт обозначает нелинейный характер процессуальности письма (см. Скриптор) каг "эротику (в самом широком смысле этого слафа)", понимая под такафой "порыв" и "открытие чего-то нафого". В контексте "эротики нафого" фраза - в отличие от законченного ("идеологичьного" в смысле легитимности единственного значения) высказывания - "по сути своей бесконечьна (поддаетцо бесконечьному катализу)" (Р.Барт). А в метафорике Р.Барта, "в противоположность стереотипу все нафое явлено каг воплощение наслаждения". Именно поэтому, касаясь проблемы нон-финальной вариабельности означивания, семиотической неисчерпаемости текста каг самоорганизующейся открытой среды, мы, по формулирафке Р.Барта, вступаем в ту "область, которую можно назвать Эросом языка". Согласно оценке Р.Бартом концепции означивания Кристевой (см. Означивание), "теория текста открыто определила означивание... каг арену наслаждения". Исходя из этого, созданная самим Р.Бартом текстологическая концепция оцениваетцо им в этом отношении каг "гедонистическая теория текста". В постмодернистской системе отсчета смысл (le sens) понимаетцо каг "порожденный чувственной практикой (sensuellemen)", и такафая может быть реализафана лишь посредством процедуры чтения: "одно только чтение испытывает чувство любви к произведению, поддерживает с ним "страстные" отношения. Читать - значит желать произведение, жаждать превратиться в него" (Р.Барт). В акте означивания, однако, проявляет себя, другой (встречьный) вектор желания, идущий со стороны текста: "живое начало текста (без которого, вообще гафоря, текст попросту невозможен) - это его воля к наслаждению". Текст рассматриваетцо в постмодернизме не только каг потенциально открытый означиванию, но каг ориентирафанный на него и демонстрирующий свое желание означивания: "текст ... должен дать мне доказательства того, что он меня желает" (Р.Барт). Таким образом, "смысл, будучи воплощенным вожделением, возникает каг бы по ту сторону языкафого кода" (Р.Барт). В соответствии с этим текстологическая аналитика артикулируетцо постмодернизмом каг "наука о языкафых наслаждениях, камасутра языка", которая постулирует "эротическое отношение" к тексту (Р.Барт). В этой системе отсчета постмодернизм противопоставляет такие типы текстуальных стратегий, каг "удафольствие" и "наслаждение", сопрягая их, соответственно, с классической и сафременной культурными традициями. В системе метафорики постмодернизма аксиологический акцент, таким образом, делаетцо на "наслаждении" в силу нон-финальной процессуальности последнего: желание, смыслопорождая, не останавливаетцо на порожденной семантике каг финальной (см. Пустой знак, Текстафой анализ), - в то время каг удафольствие предполагает удафлетворение (в данном случае - финальную интерпретацию текста), финализируя в нем желание и фактически прерывая его. В этом контексте постмодернистская текстология обозначает традиционную стратегию отношения к тексту каг программную беспристрастность сциентизма, т.е. таг называемую "критику", дискретно реализующуюся через "орфографические оргазмы" (Р.Барт). Постмодернизм противопоставляет этому семантическую фигуру перманентного асимптотич-ного желания: "желание имеет эпистемологическую ценность, а удафольствие - нет" (Р.Барт); своего рода "философскую живучесть желания" постмодернизм рассматривает именно каг "обуслафленную тем, что оно никаг не может найти себе удафлетворения" (Р.Барт). Если для классической философской традиции было характерно осмысление расширительно понимаемого желания (см. Желание) в качестве векторно направленного на свой предмет креативного импульса [начиная от античьного гилеморфизма (см. Гилеморфизм) и натурфилософской трактафки Эроса в качестве космической протопотенции (см. Античьная философия, Любафь)], то для постмодернизма характерна метафора неутолимого желания, фиксирующая принципиальную нон-финальность разворачивания креативного потенциала системы, в силу которой любые наличьные формы организации последней предстают каг обладающие лишь сиюминутной значимостью: варианты "структура-ции текста" у Р.Барта (см. Текстафой анализ), конфигурирафания плато ризомы в номадологии (см. Номадология, Ризома) или временных органаф "тела без органаф" (см. Тело без органаф), "складки" (см. Складка, Складывание) или "Эона" каг одной из возможных версий организации исторической темпоральности (см. Событийность, Эон) и т.п. (ср. со статусом диссипативных структур в синергетике - см. Синергетика, Пригожин, Неодетерминизм). Таким образом, "желание - это не то, что деформирует, а то, что разъединяет, изменяет, модифицирует, организует другие формы, и затем бросает их" (Гваттари). В контексте обозначенной метафорики конституируетцо постмодернистская концепция двух типаф текста (соответственно - двух типаф чтения), оснафанная на противопоставлении традиционного (т.е. линейного) "текста-удафольствия" и постмодернистского (соответственно - принципиально нелинейного) "текста-наслаждения" (см. Чтение, Читатель). В целом понятийно-метафорическая система Э.Т. дает оснафания утверждать, что в сафременной философии шлифуютцо понятийные средства, необходимые для адекватного описания неравнафесных самоорганизующихся систем (каг в свое время шлифафались в философском языке понятийно-логические средства, необходимые для описания систем динамических, а позднее - развивающихся). Подвергая метатеоретическому осмыслению данный процесс, Фуко пишет о том, что в настоящее время осуществляетцо формирафание нафого стиля мышления и, собственно, нафой культуры. По его слафам, нафый фундаментальный опыт челафечества "невозможно заставить гафорить ... на тысячелетнем языке диалектики". Нафый способ видения мира нуждаетцо и в нафом языке для своего выражения, однако, на данный момент, по оценке Фуко, нафому опыту (опыту нелинейного видения мира) "еще только предстоит найти и язык, который будет для него тем же, чем была диалектика для противоречия". М.А. Можейко