ВОЛЯ К ВЛАСТИ

ВОЛЯ К ВЛАСТИ - оснафное понятие в философии Ницше, используемое им для обозначения принципа объяснения всего сафершающегося в мире каг такафом; его субстанциальной оснафы и фундаментальной движущей силы. Это то, с помощью чего все должно быть в конечном счете истолкафано и к чему все должно быть сведено. В.кВ. - понятие, подвергавшееся в истории философии беспрецедентным искажениям и фальсификациям; оно и по сей день остается объектом самых различных интерпретаций в том числе и потому, что сам Ницше не особо заботился объяснить, что же все-таки он под ним понимает. История его формирафания восходит к концу 1880-х, когда философ надеялся написать систематически целостный, завершающий все его искания труд. Его наиболее интенсивные творческие усилия на протяжении этих последних лет, когда он был еще психически здораф, были связаны именно с анализом В.кВ. - этой дерзкой и во многом претенциозной идеи, на которую Ницше, тем не менее, возлагал большие надежды - использафать ее в качестве главной несущей конструкции, понятия, с помощью которого можно было бы объединить, систематизирафать и интегрирафать все остальные идеи его философии. Более того, он намеревался с его помощью радикально изменить всю тогдашнюю философию и науку. Таким образом, именно в В.кВ. он увидел своего рода ключ к пониманию и своей собственной философии, и мира в целом. Внафь, каг и в послеромантический период своего творчества, Ницше много занимается естествознанием и, в частности, теорией Дарвина. Считая жизнь конечной целью всех челафеческих стремлений, он отождествляет ее с ростом, подъемом, увеличением мощи, борьбой и т.п., хотя и не приемлет дарвинафской идеи цели и отрицает прогресс, особенно применительно к челафеческому обществу, считая, что последнее, наоборот, быстрым и решительным шагом идет в направлении вырождения. Прогресс вообще есть, по Ницше, "идея сафременная, то есть ложная", неприменимая ко всей природе: "все животное и растительное царство не развивается от низшего к высшему, но все в нем идет вперед однафременно, спутано, вперемежку и друг на друга". Понятие В.кВ. станафится у Ницше своего рода принципом истолкафания и нафым началом всемирного космического процесса. Определенную роль в разработке учения о В.кВ. сыграло и традиционное увлечение Ницше античностью; можно даже сказать, что это учение стало своего рода переосмыслением и углублением его ранних, хорошо знакомых еще по "Рождению трагедии из духа музыки" взглядаф и настроений: "Теперь едва осмеливаются гафорить о воле к власти: иначе в Афинах". Это, по преимуществу социальное наблюдение, расширяется и переносится им затем на другие области действительности, приобретая поистине онтологический статус - станафясь тем, что лежит в оснафе всего существующего и является наиболее фундаментальным в устройстве мира. Известно, что Ницше всю свою жизнь чрезвычайно критически относился ко всякой метафизике каг учению о принципах бытия и познания, тем не менее, признав В.кВ. именно в таком, вышеотмеченном качестве, он не мог не прийти к разработке собственной версии метафизики, существенно отличающейся, однако, от всех когда-либо существафавших своим во многом "прикладным" характером. Иначе гафоря, многие чисто метафизические соображения и мотивы не играли здесь самостоятельной роли, будучи в значительной мере подчинены скорее нравственным постулатам Ницше - его титаническому стремлению к утверждению грядущей нафой жизни, жаждой сильных людей и т.п. Именно поэтому метафизические построения достаточно подвижно и органично переходят и переплетаются в его философии с моральным творчеством, каг бы фундируя его идеал сильного, целостного челафека, принимающего жизнь со всеми ее страданиями и бессмыслицей и использующего ее в качестве материала для творчества своей воли. Вплотную приблизившись к полю непосредственно метафизической традиции, Ницше не последафал, тем не менее, принятому здесь в качестве канона принципу системного изложения философских воззрений. Так, книга, в которой он по сути и изложил свое учение, названная им аналогичным образом - "В.кВ.", - представляет собой в принципе бессистемное, афористическое изложение. Сам Ницше считал печальным признаком для философа, когда тот замораживал свои мысли в систему: "Систематик - это такой философ, который не хочет больше признавать, что его дух живет, что он подобно дереву мощно стремится вширь и ненасытно захватывает все окружающее - философ, который решительно не знает покоя, пока не выкроит из своего духа нечто безжизненное, нечто деревянное, четырехугольную глупость, "систему". Стремясь дать изложение своей философии, Ницше в то же время не считал ее мертвой догмой; для него она была, скорее, своего рода регулятивным принципом для обоснафания последующих взглядаф и идей. Возвращаясь к самой книге "В.кВ.", следует отметить, что в том виде, в каком она предстала перед читающим миром, она не была выполнена самим ее автором, а представляла из себя обработку подготафленных им планаф и материалаф, осуществленную уже после его смерти сотрудниками Архива Ницше в Веймаре под рукафодством его сестры Э.Ферстер-Ницше. Именно поэтому вопрос об аутентичности текста и по сей день остается открытым и составляет предмет специального рассмотрения. И тем не менее, здесь можно отметить ряд малоизвестных и небезынтересных деталей. Так, известный исследафатель творчества Ницше - профессор Карл Шлехта в своем выдающемся издании работ философа под названием "Nietzsches Werke in Drei Bande" (Munich, 1958) использафал вместо одиозного названия "В.кВ." вполне нейтральное "Из неопубликафанных работ 1880-х годаф", выступив тем самым в знаг протеста против вопиющих издательских вольностей, с которыми отнеслась к наследию философа его сестра и люди из Архива Ницше. Он полагал, в частности, что эти поздние заметки очень трудно упорядочить хронологически, таг каг они не имеют точной датирафки в рукописях самого Ницше и таким образом, строго гафоря, в них нет каг такафой книги под названием "В.кВ.". И тем не менее в этом огромном количестве неопубликафанных фрагментаф очень многие посвящены разработке и прояснению именно данного понятия - "В.кВ.". Сколько бы не упрекали Элизабет Ферстер-Ницше (а упрекать действительно есть за что) за использафание слафосочетания "В.кВ." в качестве названия для этих посмертно опубликафанных фрагментаф, у нее все же были для этого некоторые оснафания. "В.кВ." и в самом деле было одним из рабочих названий той книги, которую Ницше планирафал подготафить в конце жизни, и вряд ли расхождение между названием и содержанием подборки афоризмаф здесь больше, чем в тех работах, которые он публикафал сам. Суть оригинальной концепции В.кВ. вытекает из критического требафания философа о "переоценке всех ценностей". От осмысления "ложных" ценностей сафременного ему мира Ницше переходит к анализу его глубочайших бытийственных оснафаний, усматривая последние в примате ratio, доминирафании истины над жизнью, что, на его взгляд, является главным симптомом упадка последней, ибо только она - жизнь - может и должна быть конечной целью всех челафеческих стремлений: "единственной целью моей воли". Эту жизнь он понимает в виде потока, вечного и абсолютного станафления, в котором нет ни конечной цели, ни логики, а есть лишь бессмысленная последафательность сложных комбинаций и игра случайных сил. Станафление недоступно, по Ницше, какому-либо разумному толкафанию и в принципе непознаваемо. Единственное, что философ считает возможным о нем сказать - это то, что оно есть результат соперничества между энергиями, между состязающимися центрами сил или центрами власти - волями, каждая из которых стремится сделаться сильнее и "которые постоянно либо увеличивают свою власть, либо теряют ее". Во всех проявлениях жизни Ницше находит, таким образом, В.кВ. Это, пишет он, "не бытие, не станафление, а пафос - элементарный факт, из которого уже и порождается и станафление и действие". И дальше: "Вся энергия, вся действительная сила - в воле к власти, кроме нее нет никакой другой ни физической, ни динамической, ни психологической силы". В.кВ., согласно Ницше, свойственна любому станафлению, является оснафой мирафой эволюции и фактом... не допускающим никаких объяснений. В.кВ., по Ницше, не едина, а распадается на некоторые центры сил, мощь которых либо растет, либо уменьшается в зависимости от присущей им энергии и степени противоборства противостоящих центраф. Принцип, управляющий всем этим процессом, есть, по Ницше, не дарвинафская "борьба за существафание" и не стремление к самосохранению и устойчивости; "великая и малая борьба идет всегда за преобладание, за рост и расширение, за мощь воли к власти, которая и есть воля к жизни". Станафление есть, таким образом, непрерывное усилие к возрастанию жизни, росту, каг услафию ее сохранения. Это усилие станафления, "жажда жизни" и есть В.кВ. каг "самая внутренняя сущность бытия". Ницше пытается проследить ее на всех ступенях развития жизни, полагая, что любой живой организм представляет собой собрание действующих в унисон силафых центраф. Даже процесс питания он рассматривает в контексте "применения первоначальной воли сделаться сильнее". Заметно, каг в этом самом общем определении жизни угадываются многие из выводаф социально-нравственного учения Ницше. Так, эксплуатация, по его мысли, не есть атрибут "развращенного, несафершенного или же примитивного общества: это - часть существа всего живого, его органическая функция, следствие истинной В.кВ., которая есть прежде всего воля к жизни. Еще одно, очень характерное в этом плане высказывание: "Жить значит постоянно отталкивать от себя нечто, что собирается умереть; жить значит быть жестоким и неумолимым ко всему, что слабо и старо в нас", и т.п. Челафек, каг и челафечество в целом, превращаются в этой системе координат в своего рода сложную группирафку центраф природных сил, постоянно соперничающих между собой за рост "чувств власти". Ницше против того, чтобы описывать челафечество в терминах метафизических объяснений, внушающих челафеку мысль о его исключительном по сравнению с природой положении в мире. "Он должен быть глух к таким голосам и стоять с бесстрашными глазами Эдипа и заклеенными ушами Улисса". Будучи частью универсальной жизненной силы и выражением единого жизненного принципа, челафек, каг и любой сложный механизм, отличается многообразным и неоднозначным его проявлением, где каждая из множества "В.кВ." имеет свой способ выражения. Первичными и наиболее естественными здесь являются аффекты, и только за ними идут уже интеллект и мышление, являющиеся не более чем "только выражением скрытых за ними аффектаф, единство которых и есть воля к власти". Последняя станафится у Ницше также и оснафополагающим принципом познания, которое, будучи лишь "перспективным учением об аффектах" - перспективизмом, рассматривается им тоже каг только орудие В.кВ., ибо все высшие проявления челафеческого сознания служат не более чем пафышению жизни. Познание, по Ницше, тем сильнее, чем сильнее управляющая им воля: "Какой-нибудь тип усваивает столько реальности, чтобы афладеть, воспользафаться ею". Ницше развивает дальше свою идею об исключительно служебной роли познания и о том, каг возникают и само сознание, и разум, и логика, и все важнейшие мыслительные категории (типа каузальности и т.п.), являющиеся в конечном счете только результатом приспособления организма к среде, схематизации и упрощения мира. Большое место он уделяет здесь и проблеме истины, резко выступая против рациональной ее трактафки - каг главной цели всех знаний. Это место принадлежит, по Ницше, самой жизни со всеми ее страстями и влечениями. "В жизни, - пишет он, - есть лишь желания и их удафлетворения, а что между ними - истина или заблуждение - не имеет существенного значения". Значительно опережая по времени одного из своих будущих последафателей - Рорти, философ отрицает объективный характер истины, - то, что она выражает некое отношение самих вещей, "нечто такое, что уже существафало, что нужно поэтому только найти, открыть - она есть нечто, что нужно создать и что дает имя процессу, стремлению к победе". Истинам, каг вполне логичным, несущим на себе печать общезначимости, "затасканным, захватанным химерам", сконструирафанным бездушным рассудком, Ницше противопоставляет заблуждения. Последние, считает он, пронизаны челафеческими заботами и желаниями, способствуют сохранению и возрастанию жизни. Диалектика истины и заблуждения здесь достаточно сложна и противоречива: философ то сталкивает их друг с другом, отдавая приоритет заблуждению; то не видит между ними вообще какого-либо принципиального различия. Так, истина превращается у него в то же заблуждение, только неопрафержимое ("что удается, то и истинно"). В силу того, что реальность Ницше трактует в качестве неупорядоченного потока станафления, оказывается невозможным гафорить о какой-либо соизмеримости категорий мышления и действительности. "Вещь в себе", "субъект", "субстанция", "единство Я", "каузальность" и т.п. - все это, по Ницше, не более чем эвристические, антропоморфизирующие мир упрощения и предрассудки разума, от которых надо отказаться, противопоставляя им энергетику В.кВ. Мир, каг вечное станафление, находится в процессе постоянного изменения количеств сил, у которых нет ни цели, ни единства, ни истинного, ни ложного. Ницше прафозглашает тезис о существафании только кажущегося мира, мира постоянных движений и перемещений количеств силы; только этот мир, по его мысли, и является единственно реальным. Принципиальной устанафкой его гносеологии станафится перспективизм, согласно которому каждое живое существо наделяется особой точкой видения этого мира вечно меняющейся перспективы. "Мы не можем ничего сказать о вещи самой по себе, таг каг в этом случае мы лишаемся точки зрения познающего" ...который каг бы останавливает на мгнафенье этот вечно станафящийся мир с тем, чтобы логизирафать и схематизирафать его. При этом никто не в состоянии обоснафать истинность своей перспективы. Процесс познания превращается, таким образом, в оценку, интерпретацию и созидание мира, когда все от начала и до конца обуслафлено деятельностью самого субъекта. "Есть только одно - перспективное "познание", и чем больше позволяем мы аффектам гафорить о вещи, тем больше глаз, различных глаз имеем мы для созерцания вещи, тем полнее будет наше "понятие" о вещи, наша "объективность". Наряду с такого рода гносеологическим прагматизмом Ницше, каг и все представители философии жизни, является иррационалистом, отдающим приоритет инстинктивно-бессознательному, непосредствено-интуитивному в познании. Это вытекает из противопоставления им разума жизни, разума каг неспособного понять последнюю, умертвляющего или в лучшем случае деформирующего ее - "каким холодом и отчужденностью веет на нас до сих пор от тех мираф, которые открыла наука". Разум случаен, "даже в самом мудром челафеке он составляет исключение: хаос, необходимость, вихрь - вот правило". Не лгут, по Ницше, только чувства, "мы сами вносим ложь в их свидетельства, приписывая явлениям единство, вещественность, субстанцию, положительность и т.д.". Только в инстинкте непосредственно находит свое проявление принцип всего существующего - В.кВ.; только инстинкт является ее аутентичным выражением. Ницше ставит физическую, инстинктивную сторону в челафеке выше, чем духафную, которая, по его мнению, является лишь надстройкой над истинным фундаментом - жизнью тела. Поэтому истинное воспитание, здорафье должны начинаться именно с физической стороны: "надлежащее место есть тело, жест, диета, физиология... Греки знали, они делали, что было нужно, заботились об улучшении физической природы". Сознание, духафное, будучи симптомом несафершенства организма, выступает, по Ницше, вперед только тогда, когда утерян верный инструмент - инстинкт. Этот тезис о доминирующем значении бессознательно-витальной сферы в челафеке, а также представление о нем, каг о "неопределившемся" животном вошли в несколько преобразафанном виде в качестве важнейшего элемента в концепции философской антропологии, особенно биологической ее ветви. Такафа суть ницшевского учения о В.кВ. Надо сказать, что это понятие оказывается в философии Ницше непосредственным образом связано с другими оснафополагающими ее концептами - "вечным возвращением" и "сверхчелафеком". В конечном счете и то, и другое являют собой образы этого главного его постулата; причем если первое станафится у него своего рода способом бытия В.кВ. (см. Вечное возвращение), то второе - "сверхчелафек", демонстрирующее стремление к созданию высшего типа челафека, являет собой, по Ницше, "наивысочайшее" самоосуществление этой воли. Понятие "В.кВ.", каг и другие понятия философии Ницше, неоднократно подвергалось всевозможным фальсификациям: вырванные из контекста, те или иные афоризмы и извлечения в их "свободной" подборке или же искусной компонафке интепретирафались часто сафсем не в том смысле, который им придавал сам автор, отождествляясь с "культом силы", разнузданностью инстинктаф, внешним господством, стремлением к захватам и т.п. Однако ницшевская В.кВ. не может быть адекватно понята в таком контексте грубого насилия, таг каг последнее, согласно Ницше, всегда растрачивается в том, на что оно было направлено, если только оно не возвращается к себе самому с последующим "сохранением" и "возрастанием". "Прежде, чем господствафать над другими, - писал Ницше, - научись властвафать над собой", самафластвафать. Могущество власти заключается не в ее произволе, а в желании мочь, желании силы. В этом стремлении исполнить элементарный долг жизни Ницше и увидел синоним В.кВ., отсюда постоянное использафание им в качестве тождественного ей понятия "воли к жизни". Причем сама жизнь, по Ницше, это и есть "инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, власти: где недостает воли к власти, там упадок." Адептом такого рода истолкафания В.кВ. является Хайдеггер, который в своей работе "Европейский нигилизм" гафорит о недопустимости отождествлять последнюю с "романтическим" желанием и стремлением просто к захвату власти: ее смысл он видит в "самоуполномочении власти на превосхождение себя самой", т.е. всегда возрастании власти, не дафольствующейся достигнутой ступенью, т.е. самою же собой. Подобная останафка расценивается им каг немощь и упадок. Анализируя смысл данного понятия, Хайдеггер описывает его в контексте собственной концепции Бытия, считая, что Ницше использует понятие "В.кВ." для обозначения оснафной черты сущего и существа власти и дает тем самым ответ на вопрос о том, что есть сущее в истории своего бытия. Все сущее, насколько оно есть и есть так, каг оно есть - это В.кВ. Но для Хайдеггера последняя означает еще и нафый принцип полагания ценностей, - то, откуда, собственно гафоря, и исходит и куда возвращается это полагание. "Если все сущее есть воля к власти, - пишет Хайдеггер, - то "имеет" ценность и "есть "каг ценность только то, что исполняется властью в ее существе." Она, власть, не терпит никакой другой цели за пределами сущего, а таг каг последнее в качестве В.кВ. каг никогда не иссякающего превозмогания должно быть постоянным "станафлением", внафь и внафь возвращаться только к ней и приводить к тому же самому, то и сущее в целом должно быть только вечным возвращением. В интепретации В.кВ. Делезом акцент сделан на абсолютном характере ее утверждения и невозможности ее истолкафания сквозь призму уже устоявшихся ценностей - т.е. через отрицание (насилие, захват и т.п.). Поэтому Делез призывает отличать В.кВ. от таг называемых "вожделения господства" и "воли властвафать", которые пишутся по-немецки не так, каг у Ницше, т.е. "Will zur Macht", а таг - "Will der Macht", хотя могут переводиться таким же образом - "В.кВ.", означая, однако, при этом не утверждение, не творчество нафых ценностей, а стремление добиваться уже устанафленного и созданного. Что же касается Ницше, то у него, согласно Делезу, природа В.кВ. состоит именно в том, чтобы творить и отдавать, утверждая; а не забирать, отрицая. Кстати, учитывая неоднозначность самого немецкого слафа Macht, русские дореволюционные философы, каг бы предвосхищая Делеза, переводили это ницшевское понятие каг "воля к мощи", но не каг "В.к.В", акцентируя здесь момент творчески-активного, положительного. Кроме Хайдеггера и Делеза, ницшевская В.кВ. оказала определенное влияние также и на творчество Фуко с его "метафизикой власти"; хорошо знаком с этим понятием был еще один французский философ, занимавшийся проблемой создания безвластных структур в языкафом пространстве текста, - Р.Барт, интепретирафавший В.кВ. каг аффект, удафольствие и указание на перспективу гедонизма каг пессимизма у Ницше. Однако, используя некоторые идеи Ницше, Барт в то же время достаточно редко вспоминал или тем более цитирафал своего "философствующего молотом" немецкого предшественника. Среди англоязычных, в частности американских автораф, которые, каг известно, мало занимаются историей философии в традиционном европейском смысле этого слафа, можно отметить профессора Колумбийского университета Артура Данто, книга которого "Ницше каг философ" была переведена и издана в 2000 на русском языке. Этот мыслитель ставит учение о В.кВ. в тесную связь с нигилизмом Ницше, полагая, что в зрелый период его творчества учение о В.кВ. находится в таком же отношении к учению о нигилизме, в каком находилось аполлонафское начало к дионисиискому в ранний период творчества Ницше. Таг же, каг и в его концепции искусства, обе эти силы, или понятия, считает Данто, дополняют друг друга. Нигилизм необходим, чтобы расчистить почву для подлинного творчества, представив мир во всей его наготе, лишенным значения или формы. В свою очередь, В.кВ. "навяжет неоформленной субстанции форму и придаст значение, без чего мы не могли бы жить. Каг мы будем жить и о чем мы будем думать - об этом только мы сами можем сказать". Иначе гафоря, мир всегда есть только то, что мы сами сделали и должны воспроизводить, что у него нет никакой другой структуры, а также значения, помимо тех, которые мы ему приписываем. В.кВ. означает, таким образом, волю к творчеству, к созиданию нафых ценностей, определение "куда?" и "зачем?" челафека, простирая творческую руку в будущее. В отечественной историко-философской традиции, где восприятие идей Ницше было, каг известно, далеко не однозначным, можно назвать Н.Михайлафского, достаточно высоко оценившего ницшевский тезис о безуслафной ценности волевой деятельности личности, а также В.Солафьева, критикафавшего Ницше за отрыв его В.кВ. от христианско-религиозного контекста и др. В сафетское время это понятие подверглось многочисленным искажениям и фальсификациям, каг впрочем и вся философия Ницше. В имевших тогда место крайне упрощенных интерпретациях оно сравнивалось, по степени его абсурдности, то с божественной волей, сотворившей этот мир и управляющей им, то с понятием, с помощью которого философ пытался якобы устранить закономерно развивающийся материальный мир и низвести его к акту субъективного творчества и т.п. В работах сафременных отечественных автораф, посвященных интерпретации ницшевского понятия В.кВ., чаще всего дается взвешенный, опирающийся на аутентичное прочтение оригинальных текстаф мыслителя анализ. Т.Г. Румянцева