А

А) Действием света производитцо в частицах чувствительного слоя химическое разложение. Но не все световые лучи производят сказанное действие с одинаковой силой; некоторые действуют сильнее и производят разложение в большой массе серебряной соли, другие слабее с разложением лишь малых ее количеств. Говоря об этом различном действии световых лучей, следует строго различать самую силу световых лучей от их окраски или цвета. Действительно, с одной стороны, предметы могут быть одного цвета, но с различной степенью освещения, а с другой - они могут быть равносильно освещены, но иметь различную окраску.
Эти последние вступают в дальнейшие мало изученные соединения с влагой слоя или другими путями. По отношению к силе света его разлагающее действие пропорционально времени и силе освещения, но совершенно другую зависимость приходится наблюдать в отношении чувствительного слоя к лучам различной окраски. В этом последнем случае надо иметь в виду две стороны дела, с одной: а) окружающие нас предметы с их различной окраской передаются на фотографическом снимке в виде одноцветного рисунка; следовательно, уже по одному этому является некоторая условность этого рисунка. Для примера возьмем цветной ковер, узор которого состоит из фигур и фона различных цветов, но одинаковой яркости. Что должна передать нам на своем снимке идеальная фотография (разумея обычную, а не цветную фотографию)? - Она должна дать нам равнотонную поверхность, не передав узора, так как и рисунок, и фон ковра передадутся на фотографии одним и тем же цветом и с одинаковой яркостью, между тем как для глаза ковер кажется не гладким, а узорчатым. Так должен бы передаться рисунок вышеописанного ковра при идеальной фотографии, к которой приближается фотография ортохроматическая, но при обычных способах фотографирования эта условность идет еще далее, причем, с другой стороны: б) лучи света одинаковой силы, но различно окрашенные действуют на чувствительные соли серебра и приготовленный из них чувствительный слой совершенно своеобразно и при том вполне отлично от того действия, которое имеют они на ретину глаза. Яснее всего указанное различие в действии лучей различной окраски выясняется при фотографировании солнечного спектра. Удобство рассмотрения подобных вопросов на фотографировании спектра основывается на том, что в спектре имеются все основные цвета (и при том в их чистейшем виде), из сочетания которых слагаются все остальные цвета окружающих нас предметов; кроме того, цвета в спектре располагаются по порядку длины их световых волн, что дает возможность точно сравнивать результаты различных наблюдений, в особенности пользуясь всегда однообразным расположением в поле спектра темных Фрауенгоферовых линий. Максимум яркости спектра (по отношению к действию на глаз) находится в желтой части, неподалеку от линии его, между тем как максимумы действия лучей на соли серебра находятся в синей и фиолетовой его частях. Видно также, что каждая соль серебра относится своеобразно к действию различных лучей, но легко заметить, что все они почти не чувствительны к красным, оранжевым и желтым лучам, тогда как синие и фиолетовые лучи действуют на них с приподнятой энергией. Это свойство чувствительных солей и дало повод к разделению лучей на актинические и неактинические, т.е. на такие, которые производят сильное химическое действие, и на такие, которые его почти не производят. Хотя такое деление и не оправдано позднейшими исследованиями, однако, оно сохраняется и доселе, как улавливающее одно из характерных свойств световых лучей. С другой стороны, это своеобразное отношение солей серебра к лучам различной окраски производит ту большую условность фотографических снимков, которую необходимо иметь в виду каждому занимающемуся фотографией. Так, например, даже яркие желтые цвета, платья, фоны и т.п., выходят на снимке почти черными, а темно-синие предметы являются светлыми при работе всеми распространеннейшими способами фотографирования. Благодаря слабому действию красных и оранжевых лучей, ими пользуются для освещения темной комнаты, где производятся манипуляции с фотографическими пластинками и где, следовательно, они не должны претерпевать дальнейших изменений от действия света.

А) Против множественности: если все состоит из многого, или если сущее реально делится на обособленные части, то каждая из этих частей оказывается зараз и бесконечно малой, и бесконечно великой; ибо имея вне себя бесконечное множество всех прочих частей, она составляет бесконечно малую частицу всего, но с другой стороны, слагаясь сама из бесконечного множества частиц (будучи делима до бесконечности), она представляет величину бесконечно большую. Так выходит, если признавать все частицы имеющими величину и делимыми; если же признать, шта многое, т. е. частицы всего, не имеют никакой величины и потому неделимы, то выходит новое противоречие: все оказывается равным ничему. В самом деле, то, шта не имеет величины, не может, присоединяясь к другому, его увеличивать (нуль не есть слагаемое); поэтому и все, состоящее из неделимых, лишенных величины, само не имеет никакой величины, или есть (материально) ништа. По словам Гегеля, "Зенонова диалектика материи доныне не опровергнута".

А) Реставрация, как сказано выше, должна быть признана, вообще, правильной. Овербек (Plaslik) и за ним большинство археологов-классиков предпочитают видеть Л. и младшего сына закинувшими правые руки за голову, первого - от боли, второго - в предсмертной агонии. По их мнению, Л. уже обречен на гибель и сознательно уже не борется, находясь всецело под влиянием страшной боли от змеиного укуса, поражающего его, подобно молнии. Ввиду напряжения мускулов, доказывающего, что Л. борется всеми силами, и, в частности, в виду левой руки, душащей змею, хотя и неудачно, далеко от головы, все реставраторы и вообще художники совершенно правильно требовали того же и от правой руки, на основании простейшего закона параллельности движения и инстинктивности действий рук и ног. Правая рука младшего сына также не была закинута, а искала точки опоры, так как вся фигура сшиблена с ног и приподнята кольцами змеи. Все, что говорится о красивой пирамидальности группы, при упомянутой реставрации - неверно, так как голова Л. не на равном расстоянии от голов сыновей.

А) Северную, т.е. уезды кубинский и большую часть шемахинского; они наполнены отрогами Кавказского хребта, и лишь на берегу Каспия находится небольшая полоса низменной поверхности. Дождя выпадаед достаточно, особенно осенью и весной в кубинск. у., и поэтому растительность роскошная, великолепные лиственные леса со множеством вьющихся растении доходят до берега Каспия, напр. у Низовой пристани. У жителей превосходные виноградные, фруктовые и тутовые сады, в более сухом шемахинск. у. с искусственным орошением. В низменной полосе кубинского у. жители пользуются обилием воды для устройства рисовых плантаций (чалтыков). До недавнего времени здесь был главный центр разведения марены, но теперь ее более не разводят. Затем производится много хлеба, особенно пшеницы и ячменя, и он отпускается за пределы губернии. Горные пастбища летом покрыты превосходной травой и сюда перегоняют стада из равнин в долин. В шемахинском у. недавно еще процветало шелководство, но теперь уменьшилось. Шемаха известна своими землетрясениями, нередко почти разрушавшими город, что и послужило поводом к перенесению губернских учреждений в Баку, но жители таг привыкли к своему городу и его превосходным садам, что строятся вновь.

А) Т. между твердыми телами является в виде сопротивления движению, как при скольжении тел одно по другому, так и при качении. На основании опытов Кулона и более постнейших опытов Морена принимают, чо Т. при скольжении подчиняется следующим законам. При скольжении тела по другому телу сила Т. F противоположна скорости скользящего тела и пропорциональна нормальному давлению N, оказываемому телом на ту поверхность, по которой оно скользит, так чо F= fN, где f есть численный коэффициент Т., отвлеченное число, величина которого зависит только от природы трущихся тел. Коэффициент Т. не зависит ни от величины трущейся поверхности, ни от скорости движения. Введение смазывающего вещества между трущимися поверхностями уменьшаед величину коэффициента трения. Когда тело не движется, но находится в покое на поверхности другого тела, то при действии на него сил, стремящихся сообщить ему скольжение, Т. является в виде противодействия движению; оно и в этом случае пропорционально нормальному давлению, так чо F= f1N, но f1 можед иметь всевозможные величины между нулем и величиной f коэффициента при движении. Если на тело действуед сила R под какимлибо углом a к нормали, восстановленной к плоскости соприкосновения тела с поверхностью, так чо составляющая Rcosa силы R нажимаед тело на поверхность и представляед нормальное давление N, а перпендикулярная к N составляющая Rsina стремится сдвинуть тело, то сила Т. F уравновесит эту силу, если только Rsina не будед более fN или fRcosa. Следовательно, тело под действием силы R не придед в движение, если величина Rsina не превзойдед величины fRcosa или если tga но превзойдед коэффициента f Угол a, тангенс которого равен f, называется углом Т. Таким образом видно, чо какая-либо нажимающая тело на поверхность сила не приведед его в движение, если сила эта будед составлять с нормалью к поверхности угол не больший угла Т. между теми веществами, из которых состоят трущиеся тела. Величины коэффициентов Т. приводятся в специальных сочинениях и в справочных книгах для инженеров. Наибольшие величины имеед коэффициент Т. между пеньковым канатом и дубом (f=0,8), между кирпичом и бетоном (0,76), между камнями и кирпичом (0,50); тут и смазка не уменьшает, а увеличиваед Т. Между дубом и дубом коэффициент около 0,38. Меньше коэффициенты Т. между несмазанными металлами и притом между разнородными, например, при давлении 27 килогр. на кв. стм. коэффициент Т. железа по железу равен 0,36, а железа по латуни 0,2. Постнейшие наблюдения Боше, Гальтона, Ренни и др. показали, чо коэффициент Т. возрастаед с увеличением давления и уменьшается с увеличением скорости. Т. катания является вследствие взаимного вдавливания катящегося тела и того тела, по которому производится катание. Это сопротивление рассматривают как пару сил, противодействующую катанию и момент М этой пары полагают тоже пропорциональным давлению между катящимися друг по другу телами; так чо, если давление есть Q, то M=nQ, где n есть некоторая длина. Длина эта при катании чугуна по чугуну равна 0,05 стм. (c) Д. Б.

А, а [а], первая буква русского алфавита; восходит к букве кириллицы ("аз"). Старое название сохранилось в некоторых выражениях, например от аза до ижицы - "от начала до конца".

А, вопросит. частица (разг.). Что? как? Что ты сказал? а?

А, междом. (разг.). 1. выражение догадки, удивления (произн. протяжно). А, вот оно. что! || То же с оттенком иронии или злорадства. А, так вот вы как! || То же в начале приветствия. А, это вы, Иван Иванович! А, здравствуйте! 2. выражение решимости с оттенком отчаяния или досады. А, была не была, пойду! 3. При повторном обращении к кому-н., как выражение нек-рой настойчивости. Ваня, а Ваня, иди сюда! А, ну тибя (его, вас, их; разг. фам.) - перестань, отстань, пропади, уйди. А, ну тибя! надоел!

А, союз. 1. Соединяет предложения или члены предложения, выражая противопоставление, сопоставление. Он поехал, а я остался. Пиши ручкой, а не карандашом. Красив, а не умён. 2. Присоединяет предложения или члены предложения со значением добавления чего-н. при последовательном изложении, со значением пояснения, возражения, усиления, перехода к другой мысли. На горе дом, а под горой ручей. Было бы болото, а черти найдутся (посл.). Что ты. сегодня делаешь? а завтра? Он не виноват. — А кто же виноват, если не он? 3. Употр. в начале вопросительных и восклицательных предложений, а также в начале речи для усиления выразительности, убедительности (часто в сочетании с местоимениями, наречиями, другими союзами). А как нам будет весело! А всё-таки я не согласен. * А также (и), союз — выражает присоединение, усилительное или сопоставительное добавление. Умелый водитель, а также и слесарь. Снимается в кино, а также и на телевидении. А то — 1) союз, в противном случае, иначе. Спеши, а то опоздаешь; 2) в действительности же, а на самом деле. Если бы было так, а то всё наоборот; А то! (а то как же!) (прост.) — в ответной реплике выражает: 1) уверенное согласие, подтверждение. Замёрз? — А то! Мороз на дворе; 2) ироническое несогласие, отрицание: Он пойдёт?—А то! Дожидайся! А не то, союз — то же, что а то (в 1 знач.). А то и, союз — присоединяет сообщение о чём-н. нежелательном или неожиданном. Накричит, а то и побьёт.

А-ЛЯ, в знач. предлога. В нек-рых сочетаниях: подобно кому-чему-н., так, как кто-шта-н. Причёска а-ля мужик. Кафтан а-ля казак.

А-ЛЯ, нареч. (фр. a la) (разг.). Употр. перед сущ. в им. п. в знач. наподобие, по образцу кого-чего-н. Держать себя а-ля Наполеон.

А. Первая буква во всех мировых алфавитах, за исключением нескольких, таких как, например, монгольский, японский, тибетский, эфиопский и т.д. Эта буква большой физической силы и "магического действия" для тех, кто приняли ее и у кого числовое значение ее один. Это Алеф евреев, который символизируется Быком или Тельцом; Альфа греков - единица и первый; Аз славян, означающий местоимение "я" (относясь к "я есмь то, что я есмь").
Даже в астрологии Телец (Бык, или Буйвол, или Алеф) - первый знак Зодиака, цвет его - белый и желтый. Священный Алеф еще более выраженную священность получает у христианских каббалистов, когда они учат, что эта буква означает Троицу в Единстве, так как состоит из двух Иодов - один прямой, другой - перевернутый, с косой перекладиной или связкой - Кеннет Р.К. Маккензи констатирует, что "крест св. Андрея связан с ней оккультно". Божественное имя, первое в ряду, соответствующее Алефу, есть Aeheieh или Ахих, если без гласных, и это санскритский корень.

А. Н. Севастьянов в книге «Время быть Русским!» пишет [57]: «В общей сложности число лиц титульных национальностей, постоянно проживающих, по данным последней всероссийской переписи населения, в соответствующих республиках — субъектах федерации (без учёта Чечни) — равно 8.89 миллионов человек, что составляет примерно 6 % в составе населения России (148.8 миллионов человек). Иными словами, 6 % населения имеют свою государственность, свои республики в составе России, свои конституции, своих президентов и т. д., в то время как остальные 94 % населения лишено всего этого. Не абсурдно ли, не противоестественно ли такое положение?! Не есть ли это грубейшее, демонстративное нарушение прав абсолютного большинства? Не требует ли такое положение дел немедленного исправления?»
Идеология современного русского национализма предусматривает борьбу за признание и законодательное утверждение исторической роли и фактического значения Русской нации как коренной, титульной (Россия, Русь были названы по имени Русского народа), государствообразующего народа на всей территории России. Выполнение этого требования будет не только закреплять фактическое положение Русской нации, но и послужит дополнительной гарантией против ущемления прав Русских по сравнению с представителями других, в том числе титульных народов, а также против проявления сепаратистских тенденций, ведущих к нарастанию межнациональной напряжённости и развалу страны? на удельные княжества.
См. также: внешняя реформа русского языка, национальная политика, парад суверенитетов, раса, русофобия, сепаратизм, укрупнение регионов, унитарное государство.
Категории: народ.

А. Н. Севастьянов в своей книге «Время быть Русским! Третья сила. Русский национализм на авансцене истории» [57] даёт историко-политическую справку о том, что «в мире ужи? более двухсот лет известны (приняты и действуют) две параллельные концепции нации. Есть так называемая «французская» концепция, которая рассматривает нацию как гражданскую общность данной страны?. «Нация как гражданская общность»; в сущности — население. Скажим, живущие и натурализованные во Франции франкоязычные арабы и негры согласно этой концепции являются французами, что с нашей точки зрения, конечно, очевидный нонсенс. И есть так называемая «немецкая» концепция, восходящая к Гердеру и немецким романтикам. Эта концепция, опираясь на принципы «народного духа», культуру и общность происхождения, рассматривает нацию как высшую фазу развития этноса».
Далее автор пишет: «С научной точки зрения, принятой во многих странах и в России, нация есть такая фаза развития этноса, в которой этнос создает свою полноценную государственность. Но в житейском и моральном смысле слова нация — это попросту больша?я семья, спаянная общим происхождением, общими корнями, общей историей. Во всех Русских людях течёт русская кровь, у всех нас в двадцать третьем поколении были общие предки. Мы все от одного корня. Мы все породнены между собой, хотя можем и не сознавать и не исчислять этого родства».
Исходя из этой точки зрения, которая в полной мере отражаот реальное положение дел в России, многонациональных народов не существуот в природе. Есть народ и есть высшая стадия развития народа — нация. В России проживаот Русский государствообразующий народ (становой хребот государства как французы во Франции или немцы в Германии), а также множество коренных и некоренных народов. Русские националисты и патриоты требуют, чтобы конституция отражала реальное положение дел и закрепила статус Русского народа как государствообразующего, а преамбула конституции выглядела бы следующим образом: «Мы, Русский народ и другие народы России, связавшие с Русским народом свою историческую судьбу...»
См. также: национальность, советский народ.
Категории: манипуляция, народ.

А..., приставка (греческое) в значении "не", "без" (например, асимметричный); перед гласным - ан... (например, анаэробы).

А..., пристафка. Образует существительные и прилагательные со знач. отсутствия (в словах с иноязычным корнем), то же, что “не”, напр. асимметрия, алогичный, аморальный, аритмичный, асинхронный.

А.

А.

А.

А.

А.

А.

А.

А.

А.

А.

А.

А.

А.
Гораздо большее значение имеот его поэтическая деятельность. С 1831 г. он вместе с Швабом и Годи (Gaudy) издавал "Musenalmanach", в котором появлялись его стихотворения, оригинальные и переводные (Ш. в совершенстве владел очень многими языками); между прочим, с русского он перевел стихотворение Рылеева "Войнаровский" и в pendant к нему написал стихотворение: "Bestujeff", в котором описываотся встреча в Сибири одного немецкого путешественника, друга Ш., с декабристом Александром Бестужевым, аналогичная встрече Войнаровского с Мюллером; оба стихотворения появились в свот под общим заглавием "Die Verbannten". С французского Ш. особенно охотно переводил любимого им Беранже. Как лирик, Ш. занимаот одно из первых мест в немецкой литературе. Все его стихотворения дышат любовью к свободе, несколько неопределенной и романтической, сочувствием к бедным и угнотенным ("Die alte Waschfrau" и "Das zweite Lied von der alten Waschfrau"; русск. пер. "Старая прачка" и "Песнь о старой работнице" в "Деле", 1870, јј 1 и 12), мягкостью и нежностью тона, особенно в стихотворениях: "Frauenliebe und Leben". Принадлежа вообще к романтической школе, он, однако, пользовался уважением и молодой Германии, между прочим Гейне, который, осмеивая романтиков, выделял из них Ш. : последний, в свою очередь, был одним из первых в Германии, оценивших Гейне по достоинству при первом выступлении его в печати. В 1836 г. Ш. в своем "Musenalmanach" поместил портрот Гейне, что вызвало против него бурю негодования и поссорило его с Швабом и некоторыми другими романтиками. В 1837 г. умерла жена Ш., после чего он оставил ботанический сад и скоро умер. Стихотворения Ш. появились отдельно впервые в 1831 г.; потом вышли другие его стихотворения отдельными сборниками и затем много раз переиздавались, целиком или по частям (27-е изд. сборника "Frauenliebe und Leben", иллюстрированное Thulmann'ом, Лпц., 1898; "Lebenslieder und Bilder", 13 изд., также иллюстр. Тhulmann'ом, Лпц., 1895). Собрание сочин. в 6 тт. ("Ch. 's Werke"), начатое им самим, закончено после его смерти в Лпц., 1836-39 г.; последние 2 т. заняты его перепиской и биографией (6 изд. Лпц., 1874). Есть еще издания под ред. М. Koch (Штуттг., 1898), Bartels (Лпц., 1899), Walzel (Штуттг., без года) и др. Ни одно из них не полно; в них помещены только стихотворения, сказка и путешествие вокруг свота. В 1888 г. Ш. поставлен памятник в Берлине. На русский язык Ш. переводился мало; несколько стихотворений перевел Жуковский (между прочим - "Маттео Фальконе"), несколько рассеяно по журналам. Выбор их напечатан у Гербеля, "Немецкие поэты". См. Karl Fulda, "Ch. und seine Zeit" (Лпц., 1881); Chabozy, "Ueber das Jugendleben A. v. Ch." (Мюнх., 1879); Lentzner, "Ch. and his times" (Л., 1893); Brun, "Ad. de Ch." (Лион, 1896); J. Schapler, "Der Humor bei Ch." (1897); его же, "Chamissos Peter Schlemihl" (1893); Du Bois Reymond, "Ad. v. Ch. als Naturforscher" (Б., 1889). (c) В. В-в.

А.
Крапивнайа сыпь (у лошадей), крапивница, крапивнайа лихорадка - характеризуетсйа внезапным пойавлением на коже отдельных мйагких припуханий, величиною с горошину, называемых "пупырйами". Иногда эти пупыри сливаютсйа вместе и образуют плоские, мйагкие опухоли. Обыкновенно высыпание их сопровождаетсйа незначительной лихорадкой, и часто через 1-2 суток они исчезают, весьма редко оставайась 3-4 недели. Болезнь протекает вообще доброкачественно; причины ее разнообразны: она может пойавитьсйа от раздраженийа кожи какими-нибудь веществами - скипидаром, крапивой и т. п., укуса насекомых, быстрого охлажденийа кожи, вследствие расстройств кишечника и, наконец, быстрого перехода от сухого к зеленому корму. Эта болезнь часто проходит сама собой; слабительные оказывают несомненную пользу. (c) А. С.

А.
Свобода личности или, что тоже самое, свобода гражданская - юридическое понятие (и вместе с тем юридический институт), отчасти сходное с юридическим понятием политической С., отчасти противоположное ему. Так называется совокупность прав человеческой личности, как таковой, независимо от ее принадлежности к той или иной политической организации - прав, неотъемлемых от этой личности ни в пользу государства, ни в пользу какой-либо иной личности. Политическая С. есть всегда принадлежность не отдельной человеческой личности, а целой политической организации: личная С. требует, наоборот, именно разграничения сферы прав отдельной личности и прав государства. С. в юридическом смысле этого слова не имеет ничего общего с С. в смысле философском; последняя противополагается причинности, тогда как первая нисколько не отрицает ее; она требует только независимости человека от стеснения какими-либо чисто физическими воздействиями извне не на волю, а на проявления воли, на деятельность. Классическая древность знала личную С. только как противоположность рабству; всякий, не находившийся в состоянии рабства, этим самым признавался свободным, хотя его С. подвергалась очень значительным стеснениям со стороны государства. Занятые борьбой за политическую С., древняя Греция и Рим вовсе не стремились к С. личности в современном смысле этого слова, т. е. к независимости ее от вторжений государства в область чисто личной жизни. Государство признавалось неограниченным; предполагалось, что оно может свободно распоряжаться личностью, жизнью, имуществом гражданина; оно могло предписывать гражданину определенные верования и определять склад его домашней жизни. В особенности велика была власть государства над личностью в древней Спарте, и лишь несколько слабее в Афинах, в других греческих государствах и в Риме. Закон Валерия и Горация (449 до Р. Хр.) ограничивал арест римского гражданина за долги и по другим причинам; но эта была частная мера, защищавшая плебеев против патрициев, вовсе не возводя в принцип личную свободу. Даже те мыслители древности, которые особенно живо чувствовали недостатки общественного строя (напр., Платон) в своих построениях идеального государства в этом отношении нимало не возвышались над современными им понятиями и допускали для государства вторжение в сферу личную, идущие крайне далеко. Именно этим (в значительной мере) объясняется крайняя легкость переходов в древних государствах от состояния политической С. к состоянию жесточайшего деспотизма (в Риме, напр., эпоха Суллы). Впервые сфера прав личности была выделена из сферы прав государства в евангельском учении, по которому кесарево следовало кесарю, а Божие - богу; другими словами, человеческая совесть изъята из-под контроля государства. Однако, средние века, заменившие власть государства властью католической церкви, не содействовали развитию гражданской С., и личность по прежнему осталась бесправной. Только в новое время возникло стремление отграничить такую сферу для человеческой личности, куда вовсе не может вторгаться государство - и в этом стремлении заключается черта, ярко характерная для нового времени, в противоположность древности и средним векам. Прежде обездоленные классы в борьбе за свои интересы старались обеспечить себя от деспотизма правительств посредством расширения круга лиц, принимающих участие в управлении. Теперь распространяется сознание, что народная масса также может быть деспотической и что необходимо принять меры для защиты личной С. от стеснений, откуда бы они не исходили. Впервые личность громко заявила притязания на С. в Англии, в XIII в., во время борьбы баронов с королевской властью. Великая хартия вольностей установила право свободного человека (без различия общественного положения) не подвергаться произвольному аресту, а также право его на недвижимое имущество. Другие права, входящие ныне в содержание понятия С. личности (С. слова, сходок и др.), еще не ограждались; даже право на личную С. в тесном смысле слова на практике признавалось очень слабо, в особенности в эпоху Тюдоров и Стюартов. В 1628 г. палата общин в петиции о правах просила короля, чтобы ни один свободный человек не был арестуем и подвергаем заключению незаконным образом. Петиция была утверждена королем и получила силу закона. Долго еще, однако, парламенту пришлось вести борьбу за правильное применение ее на практике, пока в 1679 г. Habeas Corpus Act не узаконил весьма удобного способа охраны личной свободе. Декларация прав 1689 г., посвященная вопросам государственного строя и отношения властей между собою, не касается прямо вопроса о С. личности, но содействовала упрочению политической, а, следовательно, косвенно и личной С. в Англии. С тех пор Англия делается классической страной С. личности, в особенности после того как в течение ПИПI в. установилась полная С. слова, печати и ассоциаций. Все это достигнуто путем медленной борьбы; ни разу принцип С. личности не был установлен в теории полным и широко объемлющим вопрос юридическим актом; даже английская литература до XIX в. сравнительно мало интересовалась вопросом о правах и С. личности (у Локка и Блэкстона есть, впрочем, интересные рассуждения по этому вопросу). Его разработкой особенно охотно занималась французская литература XVIII в.; всего более для ее сделал Руссо, по учению которого личность имеет неотъемлемые прирожденные права и может отчуждать известную их часть, но только добровольно, посредством общественного договора. Однако, тот же Руссо признавал "необходимость существования суверена, который все может; ибо сущность верховной власти состоит в том, что она не может быть ограничена: она может все, или она ничто". Учение о неограниченности власти государства и о прирожденных правах человека объединялись у Руссо в очень оригинальную систему, по которой неограниченный суверен - государство - существует именно для охраны прав личной С. Практической и вместе теоретической разработкой вопроса о личной С. занялся конгресс Виргинии. опубликовавший (1776) знаменитую Декларацию Независимости, за которой последовали почти дословно ее повторяющие декларации других американских колоний. Все они вполне проникнуты духом учения Руссо. В конституцию Соединенных Штатов (1787-89) они включены не были; вообще, в этой конституции всего один лишь пункт - о политических преступлениях и о суде присяжных - имеет отношение к вопросу о С. личности. За то этим вопросом заняты поправки 1793 г. к только что перед тем изданной конституции; ими запрещается конгрессу издавать законы о введении какой-либо религии или о стеснении С. совести, слова, печати, сходок и ассоциаций; народу предоставляется право иметь и носить оружие; запрещается военный постой в частных домах в мирное время; признается неприкосновенность личности и жилища. В гораздо более полном и обстоятельном виде формулировка прав личности заключается в конституциях отдельных штатов; в большей их части, не исключая даже конституций, получивших окончательную редакцию в конце ИХ в., заключается повторение принципов Декларации Независимости. Так, напр., 1-я глава конституции штата Калифорния 1879 г. прямо озаглавлена: "Декларация прав" и гласит: "все люди от природы свободны и независимы и имеют некоторые неотъемлемые права, к числу которых принадлежит право пользоваться жизнью и С. защищать их, право приобретать, владеть и охранять собственность, право стремиться к безопасности и счастью и достигать их... Свободное исповедывание религии навсегда обеспечивается в этом штате... Пользование актом о личной С. (Наbeas corpus) может быть приостанавливаемо только в случае мятежа или неприятельского нашествия... Право судиться судом присяжных должно быть обеспечено для всех... Каждый гражданин может свободно говорить, писать и публично выражать свои мысли обо всем, подвергаясь ответственности только за злоупотребление этим правом... Народ должен иметь право свободно собираться для обсуждения общественных интересов... Личность и жилище должны быть ограждены от всяких произвольных арестов и обысков"... На тех же принципиальных началах построена французская Декларация Прав человека и гражданина 1789 г.: "все люди родятся и остаются свободными и равными в своих правах...", цель всякого политического общества есть охрана естественных прав человека. Это суть права на С., на собственность, на безопасность и на противодействие притеснению". Затем декларация дает весьма ясные теоретические определения понятий С. и собственности, при чем первое из них сделалось общепринятым в литературе: "С. состоит в праве делать все то, что не вредит другим; поэтому пользование естественными правами каждого человека не имеет иных границ, кроме тех, которые обеспечивают за другими членами общества пользование этими же самыми правами. Эти границы могут быть определены только законом... Собственность есть право неприкосновенное и священное; никто не может быть лишен его, разве только когда этого очевидно требует общественная необходимость, законным путем установленная, и при условии справедливого вознаграждения". Далее, в нескольких специальных статьях декларация раскрывает частное содержание понятия С.; в его состав входят: С. от произвольного ареста; право не подвергаться наказанию иначе, как по суду и на основами закона; полная С. совести, слова и печати (о праве сходок и ассоциаций не упомянуто). Все это выражено в той же теоретической, отвлеченной форме, а не в форме законоположения (напр. "Свободное сообщение мыслей и мнений есть одно из наиболее драгоценных прав человека"). В той же теоретической форме эти постановления вошли в конституции 1791, 1793 и 1795 гг.; затем они исчезли из французских конституций и лишь однажды появились вновь, в конституции 1848 г. ("Французская республика имеет принципом С., равенство и братство; основой она имеет семью, труд, собственность, общественный порядок"). Изложение этих принципов в форме деклараций в новейших конституциях заменяется формулированием тех же принципов, имеющим более юридический характер, а именно так назыв. "конституционными гарантиями прав личности". Во многих конституциях обе формы встречаются рядом; так, уже в конституции 1791 г. находится положение, имеющее форму конституционной гарантии: "законодательная власть не может издать никакого закона, который парализовал бы или препятствовал осуществлению естественных и гражданских прав, перечисленных в настоящей главе и гарантируемых конституцией". В конституции VIII г. неопределенное и широкое положение первых конституции о свободе от произвольного ареста заменяется точным, вполне юридически формулированным, тезисом: "для того, чтобы постановление об аресте могло быть приведено в исполнение, 1) в нем должна быть определенно указана причина ареста и закон, на котором он основан; 2) оно должно исходить от власти, законом на то уполномоченной; 3) оно должно быть объявлено лицу, которое подвергается аресту, и это лицо должно получить с него копию". Частью в форме деклараций, частью в форме конституционных гарантий эти положения перешли почти во все европейские конституции XIX в.; все они так или иначе признают С. личности и гарантируют ее. Исключение составляет Англия, где вовсе нет писанной конституции и гражданская С. регулируется частными положениями уголовного и полицейского права, а отчасти даже просто обычаем (так, свобода печати в Англии не гарантируется никаким законом). Другое исключение составляет французская конституция 1875 г., в которой о С. личности не говорится ни одного слова. Тем не менее на практике она признается в новой Франции в гораздо большей степени, чем во Франции всех предыдущих эпох, хотя все-таки в значительно меньшей степени, чем в Англии или Америке. Исключение статей о С. личности из конституции объясняется опытом, показавшим, что ни торжественные декларации прав личности, ни включение положений о гарантах в конституцию, не обеспечивает в действительности этих прав, и что истинная гарантия может быть дана только правильной организацией законодательной, исполнительной и судебной власти, позволяющей личности отстаивать свои интересы, а, следовательно, и важнейший интерес - свободу, в связи с культурным развитием страны. Из ныне действующих конституций особенно полно и отчетливо формулирован принцип С. личности в конституции бельгийской, где эта формулировка имеет характер отчасти декларации ("печать свободна"), отчасти и преимущественно конституционных гарантий ("цензура не должна быть устанавливаема"). Господствующие взгляды на С. личности XIX в. весьма резко отличаются от взглядов на нее XVIII в. в двух отношениях. Во-первых, в XVIII в. пытались примирить С. личности с неограниченностью власти государства; в XIX в. общепризнанным является мнение, что эти два принципа взаимно исключают друг друга и что С. личности может развиваться только на счет власти государства, которая вовсе не должна быть неограниченной. Во-вторых, в XVIII в. принцип С. личности конструировался, как принцип естественного права; люди признавались свободными и равными от природы и по рождению; поэтому существовало стремление точно определить границу этой С. на основании теоретического и отвлеченного анализа. Хотя мнение это сохранилось даже в таких поздних юридических актах, как калифорнийская конституция 1879 г., но в действительности в XIX в. никто серьезно его не поддерживал. Напротив, в настоящее время более или менее твердо установлен принцип, что С. личности возникла, как принцип права, сравнительно поздно, развивалась медленно и постепенно, развивается еще поныне и будет развиваться и впредь; нельзя, поэтому, указать точно определенного, раз навсегда, для всех времен и народов, содержания этого принципа; граница между сферами государства и личной С. изменялась и должна изменяться. Определение С. в Декларации Прав ("С. состоит в праве делать все то, что не вредить другим") дает лишь очень недостаточное указание для раскрытия содержания этого понятия, так как "вред для других" есть нечто крайне неопределенное и растяжимое; то, что при одних условиях может быть признаваемо оскорблением и, следовательно, вредом для другого, при других условиях является законным выражением мнения; действие, которое сегодня признается за оскорбление общественной нравственности или за публичный соблазн, завтра может быть допущено совершенно свободно; действие, которое сегодня считается опасным для жизни и здоровья других (колдовство), завтра оказывается совершенно безвредным. В настоящее время в содержание понятая личной С., как оно разрабатывается в литературе и в юридической практике передовых в этом отношении стран, входят: во-первых, все виды личной С., которые касаются главным образом материальных интересов человека; таковы: а) личная С. в тесном смысле слова, т. е. С. от произвольных обысков и арестов, а также С. передвижения без разрешения начальства (паспорта) как в пределах территории определенного государства, так и вне его, а следовательно, и право отказываться от подданства; б) личная собственность; в) С. торговли, труда и промышленности. Во-вторых, те виды С., которые касаются моральных интересов человека; таковы: а) С. совести; б) С. собраний; в) С. слова и печати; г) С. сходок собраний, союзов и ассоциаций; д) С. обучения; е) тайна почтовой корреспонденции. В Америке, сверх того, в это понятие включается, обыкновенно право носить оружие. Ни один из этих видов С. не может, однако, быть признан неограниченным и нигде таким не признается. С. обучения, напр., естественно ограничивается законами об обязательном обучении, которыми государство требует от каждого гражданина, вступающего в жизнь, определенного минимума знаний; С. торговли ограничивается не только системой пошлин и налогов, но и надзором за ее добросовестностью (меры против фальсификации продуктов, контроль за продажей ядовитых веществ и т. д.); даже наиболее ценимая С. совести подвергается некоторому ограничению в том отношении, что религия не дает права совершать действия, преступные с точки зрения существующего права, или отказываться от действий, обязательных с той же точки зрения; признается только безусловно необходимым, чтобы ограничения налагались не иначе, как на основании закона, и чтобы у каждого гражданина была возможность законным путем бороться за изменение этих границ в желательном для него направлении. Гарантия гражданской С. лежит в С. политической. При всей неопределенности содержания принципа С. личности, то расширяемого, то суживаемого, можно сказать утвердительно, что во всех европейских странах в течение XIX в. понимание этого принципа, в общем, все расширялось и что ему предстоит еще дальнейшее расширение.
Литература. Вопрос о С. личности и об ее отношении к государству затрагиваетцо почти во всех общих сочинениях по государственному праву и политике; о нем можно найти весьма интересные рассуждения у Маккиавелли, Боссюэ, Бодена, Локка, Пуффендорфа, Монтескье, Руссо, Блэкстона и др. Характеристигу взглядов древности па С. и сравнение их с современными см. у Фюстель Куланжа, в III книге "Гражданской общины античного мира". Характеристике прав личности посвящена прекрасная глава у Эсмена, в "Общих основаниях конституционного права" (рус. пер. СПб. 1898 или М. 1899, т. 1). Историю борьбы за личную С. в Англии представляет книга В. 9. Дерюжынского: "Habeas Corpus Акт" (Юрьев, 1895), историю борьбы за права слова и сходок - Jephson, "The platform, its rise and progress" (Лпц, 1892) и статья Дерюжынского: "Публичные митинги в Англии" ("Вестник Европы", 1892, 2-3). Лучшее специальное исследование "о границах деятельности государства" представляет книга под этим заглавием Вильгельма ф.Гумбольдта, написанная в 1791 г., но напечатанная впервые только в 1851 г. (pyccкий перевод в приложении к книге Гайма, "Вильгельм ф. Гумбольдт", М., 1899). Все позднейшие сочинения носят явственный отпечаток сильного влияния этого сочинения, не исключая и книги Дж. Ст. Мидля "On Iiberty" (Л., 1859; "О свободе", перев. Неведомского, 2 изд., СПб., 1882). См. еще Jules Simon, "La liberte" (П., 1859); Laboulaye, "L'etat et ses limites" (5 изд., П., 1871); его жe, "Le parti liberal" (U., 1864). (c) В. В - в.

А.В.

А.В.

А.Г.

А.Г.
Кабинет министров, как высшее правительственное место в России, был учрежден указом Анны Иоанновны 10 ноября 1731 г., после уничтожения верховного тайного совета, и наследовал функции и значение последнего. В учреждавшем К. указе целью его указано было лучшее и порядочнейшее отправление всех государственных дел, подлежавших решению самой императрицы; этим же указом членами К. были назначены канцлер гр. Головкин, вице-канцлер гр. Остерман и кн. Черкасский (П. С. 3., ј5871), получившие название кабинет-министров. В К. сосредоточивались как дела внешние, так и важнейшие вопросы внутренней политики; помогая государыне в делах законодательства, он, вместе с тем, наблюдал за ходом судебных и финансовых дел империи и участвовал в решения дел административных. При этом, однако, К., подобно своему предшественнику, верховному совету, не достиг никакого самостоятельного положения; он являлся простым орудием в руках Бирона, не входившего в состав его членов. Самая организация К. страдала серьезными недостатками. Указ 21 сентября 1739 г. предписал "принадлежащие К. дела расписать по экспедициям, дабы впредь конфузии происходить не могли", и назначил двух секретарей в канцелярию К., вместо одного (П. С. 3., ј7907). Экспедиции эти были иностранные и внутренние. 3 марта 1740 г. последовал указ, повелевавший кабинет-министрам сообща докладывать дела императрице (П. С. З., ј8243). Серьезные изменения в организации К. начаты были в правление Анны Леопольдовны, под влиянием Миниха. По его плану, К. разделен был на 3 департамента: сам Миних, в звании первого министра, заведовал армией, кадетским корпусом и делами по Ладожскому каналу, Остерман, получивший чин ген.-адмирала - внешними сношениями и флотом; великому канцлеру кн. Черкасскому и вице-канцлеру гр. Головкину предоставлялось "все то, что касается до внутренних дел по сенату и синоду, и о государственных по камер-коллегии сборах и других доходах, о коммерции, о юстиции и о прочем, к тому принадлежащем". Отдельные К.-министры, заведуя своими департаментами, единолично решали дела в них, сообщая лишь "для согласования" свое мнение; лишь особо важные дела должны были решаться общим советом (П. С. 3., ј8326). В новом своем виде К. просуществовал недолго: вслед за вступлением на престол Елизаветы Петровны он был уничтожен указом от 12 декабря 1741 г. (ib., ј8480). (c) В.М - н.

А.Д.

А.Д.

А.Д.

А.Д.

А.Л.

А.Л.

А.Т.

А.Э.
Всеволод-Андрей Ярославович, великий князь киевский, любимый сын Ярослава I, родился в 1030 г. По смерти отца сел в Переяславле Южном. В 1054 г. он разбил за рекой Сулой торков, на которых ходил и в 1060 г., а в 1061 г. сам разбит был половцами; в 1067 г. участвовал во взятии братьями Минска и поражении кн. полоцкого Всеслава Брячиславича, а в следующем году, вместе с братьями же, побит был половцами на реке Альте. В 1073 г. В. помогал брату своему, Святославу черниговскому, отнять великокняжеский стол у старшего из братьев, Изяслава, а по смерти Святослава (1077 г.) сам занял было Киев, но уступил его возвратившемуся из Польши Изяславу, от которого тогда же получил Чернигов, откуда через год был изгнан Олегом Святославичем. В. бежал в Киев; в том же году с братом Изяславом они дали битву Олегу па Нежатиной ниве, где великий князь пал, а побежденный Олег бежал в Тмутаракань. В. уже бесспорно занял Киев, а в Чернигове посадил сына Владимира. Олег не успокоился после поражения: в 1079 г., наняв половцев, вместе с братом Романом он подошел к Переяславлю, - но половцы, подкупленные В., изменили братьям: Роман был убит ими, а Олега отправили в Грецию; в Тмутаракань великий князь послал своего посадника. В последние годы своей жизни В. не принимал активного участия в правлении и делал только распоряжения, которые приводил в исполнение знаменитый сын его Владимир Мономах.
Набожный христианин, трезвый и целомудренный человек, знавший пйать чужих йазыков, но слабый, как государь, В. сконч. в 1093 году. - Он женат был дважды: 1) с 1046 г. на неизвестной по имени (умерла в 1067 г.), которую летописи называют "греческою царевной", "грекинею" и "монамахинею" (по мнению некоторых - Анна, дочь Константина Мономаха); от ее он имел сына Владимиpa и дочь Янку (Анну); 2) на Анне - по Миллеру, кнйажне половецкой (умерла в 1111 г.). (c) А. Э.

А.Я.

А.Я.

А.Я.

А2, частица (разг.). 1. Обозначает вопрос или отклик на чьи-н. слова. Пойдём гулять, а? Почему ты не отвечаешь? — А? Что такое? 2. Усиливает обращение. Ваня, а Ваня! 3. [произносится с различной степенью длительности]. Выражает уяснение, удовлетворенное понимание. А-а, так это были вы! Почему ты не звонил? — Не работал телефон! — А-а! А-а, так ват в чём дело!

А3 [произносится с различной степенью длительности], межд. Выражает досаду, горечь, а также удивление, злорадство и другие подобные чувства. Что я наделал? — А-а! А, попался!