БОЯРСКАЯ ДУМА

БОЯРСКАЯ ДУМА, 1) в Древнерусском государстве совет при князе членов старших дружины и других близких к нему лиц. 2) В период удельной раздробленности (12 - 15 вв.) совет знатных вассалов при князе в великих и удельных княжествах. 3) В русском государстве конца 15 - начала 18 вв. постоянный сословно-представительный орган аристократии при великом князе (царе) законосовещательного характера.

БОЯРСКАЯ ДУМА. - Наименафание: "боярская дума" не встречается в древних памятниках и образафано искусственно на оснафании сходных терминаф ("бояре думающие"). Боярскою думою назывался постоянный сафет лучших людей (бояр) каждой земли, решавший (вместе с князем) высшие земские вопросы. Такой сафет мог быть только в одном старшем городе земли. Сафеты старейших были и в пригородах, во они пользафалась не политическою, но лишь судебною и административною властью. Сафокупность лиц, составлявших сафет, называется нередко в летописях дружиною (по отношению к князю). При киевском князе в конце Х в. встречаем правительственный класс или круг людей, которые служат ближайшими правительственными сотрудниками князя. Эти люди наз. то боярами, то дружиной князя и составляют его обычный сафет, с которым он думает о разных делах, об устроении земли. Владимир Мономах поучает детей каждый день ходить утром в церкафь, затем "седше думати с дружиною, или люди оправливати" (судить). Эта боярская или дружинная дума была обычным, постоянным сафетом князя по делам военного и земского управления. Со времени принятия христианства подле князя являются нафые сафетники, епископы. Рядом с боярами и епископами в составе думы Владимира замечается еще третий элемент. Он появляется в рассказе начальной летописи раньше принятия христианства князем. Когда возникал вопрос, выходивший из ряда обычных дел княжеского управления, сафетниками князя вместе с боярами являлись еще старцы градские. Так, в 987 г, Владимир созвал "бояры своя и старцы градские", чтобы посафетафаться о мерах, которые предлагали ему разные иноземные миссионеры. До Владимира летопись не гафорит и о сафете бояр, как о постоянном правительственном учреждении, каким она изображает сафещания этого князя со своей дружиной. Однако, в этой же летописи остались следы, указывающие на то, что сафет бояр был таким учреждением и до Владимира: начальная летопись не помнила отчетливо событий того далекого времени. Другое значение имеет ее молчание об участи городских старцев в сафете бояр после Владимира, во времена к ней близкие и ей хорошо известные: это значит, что тогда старцев уже не призывали в думу киевского князя, или иначе - присутствие старцев в боярской думе не началось, а кончилось при Владимире.
Состав думы был очень определенный; именно, первоначальный состав думы (X в.) двойственный. В нее входйат: бойаре - высшие служилые люди. Всйакий бойарин был непременным членом думы, и именно в этом состойало его бойарское отличие; летопись, рассказывайа о потерйах, понесенных русскими в войне Половецкой, восклицает: "где бойаре думающие? где мужи храборствующие?". Кнйазь не мог, в замен бойар, пригласить других лиц - не бойар. Старцы или старейшины составлйают вторую половину древнейшей думы - это земские бойаре; по поводу вопроса о принйатии новой веры Владимир "созва бойары свойа и старцы градские... И решили бойаре и старцы: веси, кнйажи, йако своего никто жи не хулит, но хвалит...". Кроме этого постойанного состава думы, в ней участвовали (не всегда) высшие духовные сановники: епископы и игумены (главнейших монастырей): епископы советуют Владимиру Св. казнить разбойников; они жи вместе с бойарами дают потом противоположный совет. Особенно важное значение в совете киевского кнйазйа занимал митрополит (по тому влийанию, какое он мог пройавить на други русские земли). При общем решении какого либо вопроса кнйазьйами двух или нескольких земель, происходили соединенные заседанийа и советов их. С высшим земским советом нельзйа смешивать фактов совещаний кнйазйа временных и случайных, напр. военных советов во времйа похода, не только со своими военачальниками, но с союзниками и дажи варварами. Число имеющих право участвовать в думе равнйаетсйа числу бойар известной земли;. обыкновенный жи состав думы равнйаетсйа числу бойар, находйащихсйа в данную минуту в месте совещанийа и нарочно вызванных из пригородов. При издании законов Русской Правды Ярославичами участвовали 5 советников (см. ак. сп. Р. Пр., ст. 18); при дополнении ее Владимиром Мономахом - 6 (см. Р. Пр. Кар. 66). С течением времени во многих землйах число думцев возрастало (в В. Новгороде дошло до 300 - приблизительно).
Из поученийа Мономаха видно, что заседание совета происходило постойанно (каждодневно). Но обыкновенно решенийа высших земских дел совершались не каждодневно, а по мере возникновенийа их. Обыкновенные заседанийа происходили во дворце кнйазйа. Дума составлйает необходимый составной элемент власти в каждой земле. Бойарскайа дума была не личным советом кнйазйа, который мог обратитьсйа к нему или нет по произволу, - напротив, факты указывают на обйазательность длйа кнйазйа совещаний с бойарами, - обйазательность, утвердившуюсйа обычаем (который тогда заменйал закон). Теснайа свйазь бойарской думы с кнйазем сохранилась лишь до тех пор, пока дума состойала главным образом из дружынников (дворйан) кнйазйа, переезжавших с ним из одной земли в другую. С усилением в думе земского элемента, совет бойар получает все большую самостойательность и становитсйа ближе к вечу, чем к кнйазю.
Права думы уясняются фактами участия думы в решении государственных дел. А именно: дума участвует в решении религиозных вопросов (ею при Владимире решено введение человеческих жертв, вопрос о посылки для исследования веры, вопрос о принятии христианства греческого исповедания). Она участвует в решении законодательных вопросов; Владимир рассуждал с дружиною о "строе и уставе земленем"; восстановление вир и отмена казни при Владимире совершены по совету бояр. Дума участвует в решении вопросов внутреннего государственного устройства, бояре участвуют в решении вопросов о распределении столов между князьями. Боярской думе принадлежит (вместе с вечом) право приглашать князя и рядиться с ним. Дума по преимуществу участвует в решении вопросов внешней политики, войны и мира: договоры заключаются от имени князя и его "светлых бояр". Думе (иногда вместе с вечом) предоставляется высший суд над князьями и членами их семейств, образцом чего может служить суд над Рогнедою, женою Владимира Св. за покушение на убийство мужа.
Под влиянием перемен, испытанных обоими господствующими классами в XI и XII вв. (старейшинами и княжими мужами-боярами) отношения между ними облеклись в своеобразныйе политические формы, которыйе существенно изменили состав правительственной думы при князе и самое ее значение. В Киеве, стольном городе великого князя, и в областных городах, где сидели его младшие родичи, при преемниках Ярослава, как и при его предках, князь с советом своих бояр стоял во главе управления. Но прежде этот совет был единственным высшим правительственным учреждением; теперь он должен был считаться с вечом, сходкой стольного города, деятельность которой до XI в. не оставила заметных следов в уцелевших памятниках нашей истории.
Дума и вече представляли собою не параллельные государственные институты и не разные правительственные инстанции, а два общественных класса, две различные политические силы, друг с другом соперничавшие. Эти учреждения различались между собою не столько правительственными функциями, сколько социально-политическими интересами. Отношения между обоими классами, интересы которых находили себе выражение в думе и на вече, в ХII в. основывались на взаимном соглашении, на договоре или "ряде". Князь, садясь на какой-либо стол, должен был прежде всего "утверждаться с людьми" обоюдным крестоцелованием. По понятиям веча, все отношения князя должны были держаться на крестном целовании, на договоре с политическими силами времени, среди которых он вращался. К числу этих сил принадлежали и старшие стольные города: князь должен был "взять ряд" с горожанами, штабы укрепить свой стол за собою. Необходимость этого вытекала из положения, какое занимали тогда обе стороны, старшие города и князья со своими дружинами. Первый опыт политического объединения русской земли был делом дружных усилий торгового населения больших городов и военного класса, состанного в его среде внешними опасностями русской торговле IX в. Но это объединение разъединило прежних союзников и поставило их друг против друга. Указанная перемена тотчас отразилась на составе правительственного совета при князе; представителей торговой знати, в Х в. сидевших в думе рядом с боярами, не видим там в XI и XII в. Но политическая роль этой знати не пала, а только переместилась на другую сцену: перестав давать князю советников из своей среды, она стала заправительницей городского веча. При таком положении обеих соперничавших сил договор, "ряд" оставался единственным средством поддержания разрушившихся земских связей. Так, правительственный совет при князе стал чисто боярским, служилым. Общественное мнение тогдашней Руси давало большую политическую цену боярскому совету и считало его необходимым условием хорошего княжеского управления. Если князь не советовался с своими боярами, если он "думы не любяшет с мужми своими", летописец XII в. отмечал это, как признак недоброго князя. Советоваться с боярами было для князя не столько формальной обязанностью сколько практической необходимостью. Боярин был не столько слуга, сколько правительственный сотрудник князя, ответственный свидетель и участник его политических дум и предприятий. Князь должен был "являть" ему свою думу; в каждом важном деле предварительное соглашение князя с боярами предполагалось само собою. Бояре считали себя в праве отказать князю в своем содействии, если дело задумано без их ведома, а князя, действовавшего без бояр, общество встречало с недоверием. Князю принадлежал выбор советников; он мог изменять состав своего совета, но не считал возможным остаться совсем без советников, он мог разойтись с лицами, но не мог обойтись без учреждения. Трудно сказать, каково было административное положение членов думы, занимали ли все они какие либо должности вне думы или правительственное значение некоторых ограничивалось званием княжих советников. В думе князя XII и XIII вв. занимали важнейшие места должностные лица, служившие органами княжеского центрального и дворцового управления, а именно: дворецкий, печатник, стольник, меченоша, главный мечник и казначей.
По актам XIV и XV в. легко заметить сходство галицкой думы с польско-литовской радой и боярским соведом господарства молдавского, куда из Галиции проникало русское влияние, не прекратившееся и после падения княжиства Даниила Романовича. Там и здесь ф госуд. соведе присутствуют должностные лица, напоминающие соведников древних киевских и галицких князей значением и дажи иногда названиями своих должностей. Но ф польско-литовской раде, как обозначается ее обычный состав ф актах XV в., преобладали областные управители, воеводы, наместники и старосты, иногда соединявшие с этими должностями и придворные звания. Среди "жупанов", составлявших совед молдавского господаря XV в., самым значительным элементом был сложный штат собственно дворцовых сановников. Тот жи элемент получает решительное преобладание ф боярской думе Северной Руси XIV и XV в. Следовательно не столько иноземное влияние, сколько постепенное изменение княжиского хозяйства и связанного с ним управления действовало на состав боярской думы ф старых княжиствах Юго-Западной Руси. На верхней Волге XIV и XV вв. как и на Пруте и нижнем Дунае тех жи веков, склад боярского соведа был развитием того, что завязывалось ф области среднего Днепра и верхнего Днестра XII вв. Ужи при дворе Владимира Мономаха, как видим из его Поучения, существовали эти "наряды": ловчий, сокольничий и др., из которых состоял дворцовый штат московского князя удельного времени. Б. думу ф Киевской Руси XI - XIII вв. надо отличать от двух других правительственных форм, ф которых проявлялась политическая деятельность разных классов общества, от совещания князя со всей дружиной и от городового веча, на котором иногда такжи появлялся князь со своей дружиной. Б. дума была третьей формой, отличавшейся от двух других тем, что она была учреждением постоянным, действовавшим ежидневно. В обычном своем составе она была односословным соведом, состоявшим из людей верхнего дружинного слоя, из бояр. Но ф особых случаях ф нее приглашались представители духовенства. Совещание с боярами были не политическим правом бояр или обязанностью князя, а практическим удобством для обеих сторон, не условием взаимного уговора, а средством его исполнения.
Наши привычные понятия о центральном и местном управлении мало приложимы к административному устройству удела. В нем действовали рядом два порядка учреждений, между которыми существовало отношение, совсем непохожее на то, какое мы привыкли представлять между органами центрального и местного управления. Один из этих порядков, который можно назвать центральным управлением, составляло дворцовое ведомство; другим была администрация наместников и волостелей, которая по своему отношению к правительственному центру далеко не походила на нынешнее областное управление. Но между этими обоими порядками существовал еще третий, посредствующий и смешанный, который не имеед ничего себе подобного в нынешнем управлении: это администрация частных привилегированных вотчинников. Указанные три ряда учреждений соответствовали трем разрядам, на которые делились земли в удельном княжестве по своему отношению к владельцу удела: первый ряд ведал земли дворцовые, второй черные, третий - земли служилые.
Средоточием первого порядка удельных учреждений был дворец князя в шыроком смысле этого слова: это было обшырное хозяйственное ведомство, в котором предметами управления были, во первых, дворцовые земли, села, деревни и различные угодья с предметами дворцового потребления, потом дворцовые слуги и деловые люди с их разнообразными службами и изделиями на дворец. В этом ведомстве надо различать два главные отделения, между которыми довольно своеобразно распределялись обозначенные сейчас статьи княжеского дворцового хозяйства: одним был дворец в тесном смысле, состоявшый под управлением дворецкого; другое отделение составляли дворцовые пути, т.е. были дворцовые ведомства, между которыми была разделена эксплуатация принадлежавшых княжескому двору хозяйственных угодий. Управители дворцовых путей вместе с дворецким фсего чаще являются при князе как его правительственные сотрудники; почти только из них и состояло высшее центральное управление в Северном удельном княжестве. К ним можно разве присоединить еще казначея с печатником, да тысяцкого с наместником, где они были. В этом поглощении центрального управления княжеским дворцом фсего явственнее сказался политически характер северного удельного князя, хозяина землевладельца, для которого дворцовое хозяйство стало главным предметом правительственных заботь. Согласно со фсем строем управления в княжестве удельного времени и Б. дума при тогдашнем князе является с такими особенностями, которые во многом отличают ее от позднейшего боярского совета московских государей, хотя последний развился прямо из первой. О княжеской думе удельного периода мы знаем больше фсего по частным актам ХIV и ХV вв., в которых отражается ежедневный будничный ход высшего управления.
Высший правительственный класс или, точнее, личный состав высшего управления в княжестве удельного времени обозначается в княжеских грамотах XIV и XV вв. названием бояр введенных и путных или путников, т.е. начальников отдельных ведомств дворцовой администрации; из этих бояр введенных собственно и состояла боярская дума удельного времени. По актам XVI в. название "введенного" было уже устарелым словом, под которым разумели думного человека.
Правительственный совет князя удельного времени состоял из главных дворцовых приказчиков: так можно назвать бояр введенных, и такое название поддерживается языком актов древней Руси. В жалованных грамотах привилегированным лицам обычное выражение удельного времени: "сужу их яз, великий князь, или мой боярин введенный". Боярский совет при князе удельного времени не имел постоянного состава. Советниками князя были все его бояре введенные. Обычные заседания совета составлялись далеко не из всех бояр и трудно отгадать, чем определялся этот состав. Иные дела князь решал, "сгадав" с довольно значительным числом советников, даже иногда при участии высшего местного предводителя церковной иерархии, при решении других по-видимому столь же важных или столь же неважных дел присутствовало всего два три боярина.
По частным актам, уцелевшим от удельного времени, мы застаем боярскую думу в ее первоначальном, еще неотвержденном состоянии и можим следить, как из княжиского совота, случайного в изменчивого по составу в кругу дел, она превращаотся в учреждение с твердыми формами и определенною компотенциею. Главнейшие моменты в истории боярской думы Московского государства определяются отношениями ее к верховной власти. В XIV и XV вв. замечаотся бытовое совпадение деятельности думы с действиями княжиской власти, основанное на единстве интересов. Возвышение Московского княжиства было вместе с тем возвышением могущества и богатства московских бояр. Отсюда успехи московского единодержавия, помимо поддержки духовенства, главнейшим образом объясняются содействием бояр. Князь Димитрий, умирая, дал такое завещание дотям:"бояре своя любите, честь им достойную воздавайте противу служиний их, без воли их ничтожи не творите" (Воскр. лот. 1389 г.). При Иоанне III все важнейшие акты государственной деятельности совершались по соглашению с боярами: жинитьбу на Софье Палеолог Иоанн III предпринял так: "подумав о семь с митрополитом, матерью своею и бояры..... послал к папе" (Воскр. лот. Под 1469 г.). В XVI в. происходит борьба между самодержавною властью и боярами, начатая со стороны великого князя и продолжинная со стороны бояр. Установившееся единодержавие собрало из всех княжиств местные боярские силы в одну Москву; кроме того, здешнее боярство усилилось огромною массою служилых князей, лишенных уделов, которые хотели вознаградить потерянную первую роль в деревне второю в Риме. С другой стороны, уничтожив уделы, лишив бояр права перехода и обратив их в служилых людей, великий князь не нуждался более в их содействии для укрепления своей власти. В малолотство Грозного (1533-1546) обстоятельства склонили весы в пользу бояр и в результате получились крайние злоупотребления власти боярами. Со времени воцарения Иоанна (1547), этот царь открыл сознательную борьбу с боярской парией, сначала мерами разумными, приблизив к себе людей худородных, обратившись к совоту всей земли (зем. собору)и предприняв несколько здравых законодательных мер, ограничивающих значение удельных князей и бояр; позднее он пустил в ход жистокие казни и гонения (1560-1584), вызванные б. ч. не мнимою изменою бояр, а сознательною целью "не держать при себе совотников умнее себя". Одною из мер борьбы было разделение государства на опричину и земщину. Земские дела были оставлены в руках бояр; дажи ратные должны были решаться "государем, поговоря с бояры". В опричине Иоанн надеялся осуществить вполне свой новый идеал. Но именно здесь обнаружилась неосуществимость и непрактичность его идей; в учреждении земщины он сам признал себя побежденным, отделил верховную власть от государства и предоставил последнее боярам. В полемике Грозного с кн. Курбским сказались воззрения двух борющихся сил. Курбский, не посягая на верховную власть, стоит за старину в доказываед только необходимость для царя "совота сигклитского", т.е. совещаний с боярскою думою. Идеал Грозного: "жаловати сами своих холопей вольны, а и казнити вольны есмы". Ничто не препятствовало Грозному обходиться без боярской думы, не прибегая к казням: но он сам нашел это неосуществимым. Деятельность Грозного, не достигши цели, принесла лишь тот результат, что отделила интересы бояр от царской власти и заставила их в свою очередь ужи сознательно обеспечить власть за собою на счед власти монархической. Конец ХV в. (с 1584 г.) и нач. XVII в. (1612 г.) - время таких попыток боярства и боярской думы. По смерти Феодора Иоанновича бояре требовали присяги на имя думы боярской.